От репрессий к свету. Том 2

В книге Конквеста подробно и правдиво описаны и обстоятельства убийства Кирова, и открытые судебные процессы над теми, кого объявили врагами народа. Обо всём и можно там прочесть. Я только цитирую оттуда общие выводы. Но не могу не привести здесь особенно поразившие меня сведения о личном участии в этих процессах Сталина.

Как рассказано, он обычно наблюдал за происходившим из особой ложи. Для всех же так выглядело, что все ложные обвинения были без его ведома. И каждый обвиняемый считал, что только его обвинили ошибочно, а все остальные были действительно врагами. Так было в процессах, так же было и во всех массовых репрессиях, включая и "ленинградское дело". И похоже, то, что реально происходило в стране, до конца знал один только Сталин, ибо он один был зачинщиком всего происходившего и ни с кем не делился своими истинными замыслами, а вёл тончайшую многоходовую изощрённейшую игру, плоды которой и постигал он один! [И насколько это было чудовищно, что вообще трудно поверить, что такое возможно! Этим и пользуются некоторые. – Авт.

Процессы предварительно долго и тщательно готовились. Пытками добивались нужных показаний и уверенности, что процесс пойдёт по задуманному сценарию и каждый обвиняемый даст «признательные показания», т. е. сам наговорит на себя то, в чём его пытками заставили «признаться». В крайних же случаях, когда всё бывало исчерпано, но обвиняемый «не сдавался», приходилось вступать лично Сталину. Однажды он пообещал собрать Политбюро, а пришёл только сам, сославшись на то, что другие прийти не смогли. А были и такие случаи, ужасные по своей крайней бесчеловечности, когда он, чтобы «спасти» процесс, обещал в случае, если обвиняемый на процессе скажет то, что ему предписывалось, сохранить ему жизнь, а после процесса его всё-таки расстреливали! И как говорят, всё было шито-крыто; мёртвые не могут обжаловать… Чудовищно, невозможно было бы поверить, если бы не столько авторитетных свидетельств и доказательств, оставшихся неопровергнутыми. Вот поэтому их и надо утвердить правовым путём!

Подчёркиваю, что книга Конквеста – не художественное произведение, где автор вправе домыслить то, чего могло и не быть. Нет никаких оснований сомневаться в достоверности приводимых им фактов. Залог тому – авторитетные советские документы, на которые он ссылается. Да и слишком высока цена, слишком велик риск быть уличённым, да и незачем, если бы что-то было выдумано! А процессы освещены Конквестом обстоятельно, с деталями поведения их участников, – известных политических фигур, как жертв, так и – со стороны обвинения. И только то, что мало кто смог ознакомиться с подобными источниками (тираж книги Конквеста – 50 тыс. экземпляров, т. е. – всего двадцатая часть одного миллиона!), лишает население страны возможности узнать горькую правду о недалёком прошлом.

Подчёреивает правдивость и то, что эту книгу перевели на русский язык и снабдили предисловиями россияне-специалисты.

Понимая таким образом, что далеко не все из моих читателей знакомы с этой редкой и полезной книгой, я решил (не устоял) привести здесь хотя бы наиболее важные, с моей точки зрения, умозаключения.