От репрессий к свету. Том 2

3.3. Выдержки из второго тома книги Р. Конквеста, в основном освещающие разные стороны большого сталинского террора

[Можно только удивляться, насколько иностранцы, абсолютно далёкие от всего этого, сумели точно понять и сформулировать точёными фразами всё существо этого сталинского террора! И конечно, тогда столько было написано, что толковый иностранец мог всё это и сам переварить, и изложить для других. – Авт,]

«… На каждого пострадавшего члена партии приходилось 8–10 брошенных за решётку простых граждан.»

«… Не хватает воображения, чтобы понять, что во главе великого государства могут стоять люди, которых в нормальных условиях сочли бы преступниками. Также трудно проникнуться чувствами советского гражданина, которому пришлось жить при Большом терроре.»

«Россия переживала террор и раньше. Ленин заявлял об этом открыто, считая террор орудием политики… Но тогда обстоятельства были другими… Но они были редко частью большой, спланированной и «спущенной сверху» операции.»

«Сталин, с другой стороны, полностью подчинил себе страну в период относительного спокойствия… Новый цикл террора был начат Сталиным намеренно и хладнокровно. Сначала партия пошла войной на крестьянство. После выполнения этой сталинской операции положение начало снова стабилизироваться, и тогда, в середине 30-х годов, на беззащитное население, с тем же хладнокровием, были обрушены новые страдания. Хладнокровие сопровождалось другой, специфически сталинской чертой террора: абсолютной лживостью выдвинутых причин и обвинений.»

«Говоря о жизни советских людей в 1936–38 годах, очень трудно передать этот бесконечный, еженощный, бросающий в пот страх, страх в ожидании того, что арест наступит ещё до рассвета. Сравнение с войной вполне правомерно.» [Это я вам и описал во второй повести о нас. – Авт.]