От сердца к сердцу

Джеффри Кэбот Лоуренс был богат. К своей древней родословной, богатствам и многочисленным привилегиям он, как и многие представители знати, относился легко. Джеффри нес на себе весь этот груз с непринужденной элегантностью, словно плащ, переброшенный через руку и прихваченный на случай дождя. Впрочем, внимательно присмотревшись к этому плащу, можно было заметить, что сшит он из лучшей ткани у первоклассного портного, так же как при ближайшем рассмотрении сам Джеффри демонстрировал прекрасные манеры, отменный вкус и любовь ко всему дорогому и редкому.

Его привлекательность, элегантность и стильность объяснялись легко: Джеффри был аристократом. И дело тут именно в происхождении, а не в деньгах. Несмотря на это, Джеффри сам зарабатывал себе на жизнь и не щеголял своей голубой кровью. Этот богач, баловень судьбы мог бы вообще жить в праздности, но он предпочел выбрать собственный путь и добиваться успеха собственными силами. Узнав обо всем этом, его наиболее преданные поклонники удвоили свои восторги.

Почти все жители Бей-Эреа, читающие газеты и смотрящие телевизор, знали все о Джеффри Лоуренсе.

А вот Джулия – нет.

– Так, значит, ты – знаменитость? – спросила она, вспомнив, какая толпа желающих получить автограф собралась вокруг него после съемок.

– Не совсем. Скажем, у меня есть некоторая местная слава.

– Но ты непременно станешь знаменитым.

– Да, надеюсь, если мне удастся выполнить намеченное. Однако слава меня не интересует.

– Только мечты?

– Да, – прошептал Джеффри, дивясь ее словам. Он и в самом деле мечтал и был в душе романтиком, хотя все вокруг всегда думали, что в голове у него – только мысли о карьере, а не какие-то там грезы. И вот она спросила: «Только мечты?»

И Джеффри рассказал о них Джулии. Он говорил теми же словами, которыми всегда описывал свое будущее, однако Джулия, как никто другой, понимала его.

– Мне нравится быть в центре событий. Нравится наблюдать за тем, как разворачивается действие, быть их живым свидетелем и рассказывать людям о том, что вижу. Пока мне доводилось участвовать только в местных событиях, но я надеюсь, что смогу объехать много стран и передавать репортажи из неблагополучных мест планеты.

«Тебя часто будут видеть по телевизору? Если ты, к примеру, поедешь на Ближний Восток или еще куда-нибудь? – спросили бы Джеффри утонченные красавицы, в прошлом его любовницы. А потом, понимающе улыбнувшись, они бы добавили: – Ты будешь знаменитым, а когда вернешься, то станешь самым популярным ведущим телевидения».

Все это, конечно, могло случиться, но не было целью Джеффри.

– Это очень важно, – медленно проговорила Джулия.

– Я тоже так считаю, – еще медленнее произнес он.

Он и работал именно потому, что считал необходимым освещать важные события, а вовсе не гонясь за известностью. Наша планета так мала… А локальные войны, развязанные недальновидными политиками, могут привести к уничтожению всего человечества. Это надо предупреждать, вот об этом Джеффри мечтал. Красивые умные лавандовые глаза угадали его мечту, но поняли ли они, в чем суть? Джеффри хотел и боялся спрашивать это у Джулии, потому что опасался услышать: «Тебя часто будут видеть по телевизору. Ты будешь знаменитым, а когда вернешься, то станешь самым популярным ведущим телевидения». Однако сердце подсказывало, что он должен спросить это у той, которую искал всю жизнь.

– А почему ты считаешь это важным, Джулия? – спросил он.

– Потому что наша планета так мала.

Когда им принесли плошки с дымящейся тушеной рыбой, они стали согревать о них пальцы, но не ели, потому что их рты были заняты совсем другим – они разговаривали, улыбались. Они начинали любить. Джеффри доверился Джулии, которая каким-то непостижимым образом поняла, о чем он мечтал.

Он сказал ей правду. И Джулия тоже поведала ему какую-то часть правды, но кое-что утаила.

– Так говоришь, что ты из Беркли? Ты там учишься?

– Да.

Джулия в самом деле была из Беркли и училась. Но Джулия понимала, что Джеффри спрашивает ее о другом – училась ли она в университете, и своим «да» она обманула его.

– А на каком ты курсе?

– На старшем.

И это отчасти было правдой. Джулия училась в старшем классе средней школы, несмотря на то что ей было всего шестнадцать, то есть все одноклассники были на год-два старше ее.

– А что ты будешь делать, когда закончишь учебу, Джулия? Поведай теперь мне о своих мечтах. – Он увидел, что лавандовые глаза были в растерянности. – Джулия?

– Я… я еще не знаю, – пробормотала она.

– Когда я увидел тебя сегодня, ты смотрела на море и улыбалась. О чем тогда думала?

– Я придумывала рассказ, – призналась она.

– О чем?

Джулия посмотрела на этого красивого мужчину, рядом с которым ей было так хорошо. Словно по волшебству случилось невозможное, и девушка не испытывала в его обществе обычной своей болезненной робости.

– О любви.

– О любви, – эхом отозвался Джеффри. – Ты хочешь стать писательницей, Джулия? Современной Шарлоттой Бронте?

Обдумав его вопрос, Джулия нерешительно покачала головой:

– Не думаю.

– Так о чем же ты мечтаешь? – не унимался Джеффри. – Скажи.