Читаем От солянки до хот-дога. Истории о еде и не только полностью

История такая. Сидим мы в Шереметьево, ждем своего рейса в Италию. По совету подруги заказали отель в прекрасном городке Террачина. Летим до Рима, а там на машине километров сто двадцать. Красота, будем глазеть по сторонам. И в этот самый момент мне приходит письмо от читательницы: «Дорогая Мария, люблю ваши книги». Ну и так далее.

Читательница – гид по Риму.

Я улыбаюсь и отвечаю: «Спасибо большое, очень приятно, вот я как раз именно в этот самый момент лечу к вам, в Италию, и буквально через часа четыре буду в Риме».

Мне отвечают: «Да что вы, как здорово! Надеюсь, увидимся и познакомимся».

Мы увиделись, и чудесная Виктория провела блестящую экскурсию по Вечному городу. А дальше мы познакомились с ее замечательной дочкой Женечкой, ее итальянским мужем и их маленькой дочуркой. И ребята повезли нас в чудное место под названием Сермонета. Городок расположен на склонах гор Монти-Липини, в нижней части Апеннин. Сермонета известен своей маленькой, но непобедимой крепостью. Владельцами этих прекрасных земель была семья Каэтани. Но коварный Борджиа отобрал эти земли.

Перед Сермонетой мы заехали в аббатство Валвишиоло.

Старинный монастырь, горная дорога и, наконец, сам городок. Узкие мощеные улочки, католический храм, центральная площадь. Местность горная, поэтому есть смотровая площадка с потрясающим видом.

И вот пришло время обеда.

Крошечная таверна, в которой хозяйничают две женщины, свекровь и невестка. Внутри что-то жарится, парится, варится, по всей округе разносятся немыслимо вкусные запахи.

При входе в корзине лежат белые грибы. Они чуть отличаются от наших, но все же это настоящие белые.

На улице три деревянных стола и стулья. Улочка узкая, столы стоят прямо у стен монастыря, примыкая к его прохладной, грубо отесанной каменной кладке.

Хозяйка, пожилая и шумная, в косынке, повязанной по самые брови, в большущем переднике и домашних тапочках, отчаянно жестикулируя, вкусно и колоритно рассказывает нашим друзьям о блюдах. Советует кролика, тушенного в вине и горных травах, при этом шумно причмокивает и, сложив три пальца, несколько раз их громко целует – сказка, фантастика! Монастырский рецепт пятнадцатого века!

– Гарнир? – удивляется хозяйка. – Вам нужен гарнир?

Да, моему мужу нужен гарнир, он так привык.

– Спагетти? – уточняет она и, кажется, начинает нас презирать.

Муж просит картошку. Ну что поделать, привычка – вторая натура. Тушеное мясо он привык есть с гарниром. А картошка всегда лучший гарнир.

– Хорошо, – разочарованно соглашается хозяйка и куда-то уходит – не в ресторанчик, не внутрь, а куда-то вниз по улице. Заметьте, в тапках и переднике.

Мы переглядываемся. Смущенно ждем развития событий.

Минут через десять она возвращается с сеткой картошки и пропадает в недрах таверны.

До нас доходит – наша милая хозяйка ходила в овощную лавку за картошкой для моего мужа. Ничего себе, а?

Нет, понятно – здесь все рядом, все на расстоянии вытянутой руки, здесь все друг друга знают. И все-таки мы очень тронуты.

Через полчаса мы едим великолепного кролика с тонко порезанной, с хрустящей корочкой настоящей домашней картошкой.

Улица центральная, торговая, проходная. Мимо нас снуют люди, в основном деловой местный народ – городок не туристический, приезжих мало – словом, толп нет. Зато это настоящая, живая, провинциальная, истинная Италия, как она есть, с поварихой в домашних тапочках, с домашним вином, с тирамису, сделанным при нас, с домашним печеньем с миндалем, испеченным этим же утром, с густым черным кофе и запахом белых грибов в плетеной корзине, стоящей у входа в таверну.

Это небольшое путешествие из тех, которые запоминаются на всю жизнь. Как и людская теплота, и отзывчивость, и желание сделать добро – спасибо, Вика и Женечка! И дай вам бог.

Что я горячо полюбила в Италии – это десерт семифредо. Нечто вроде мороженого с различными наполнителями – фруктами, орехами, ягодами, шоколадом. Переводится это название как «полухолодный» или «полузамороженный», хотя заморожен десерт полностью. В семифредо, в отличие от мороженого (джелато), входят взбитые яйца, белки и желтки взбиваются по отдельности. Примитивно – семифредо смесь мороженого и безе. По консистенции напоминает замороженный мусс. Это что-то необыкновенное!

Ну почему все вкусное или вредно, или ужасно калорийное?

Ну и, конечно, мой фаворит – ризотто с грибами и морепродуктами. Рис в ризотто отваривают на мясном бульоне, он получается немного разваренный, похож на тот, что в рисовой каше, и уж никак не родственник знаменитому рассыпчатому рису в узбекском плове.

Как сказала моя подруга, много лет живущая в Италии:

– Знаешь, что главное в ризотто? Крепкий и наваристый бульон. А из чего получается крепкий и наваристый бульон? Правильно – из куска хорошего мяса, и непременно с костью.

Я усвоила.

И повторю – еда в Италии лично для меня дело вторичное и побочное.

Главное – сама страна. Моя любовь навсегда.

Австрия

Перейти на страницу:

Все книги серии Женские судьбы. Уютная проза Марии Метлицкой

Я тебя отпускаю
Я тебя отпускаю

Как часто то, во что мы искренне верим, оказывается заблуждением, а то, что боимся потерять, оборачивается иллюзией. Для Ники, героини повести «Я отпускаю тебя», оказалось достаточно нескольких дней, чтобы понять: жизнь, которую она строила долгих восемь лет, она придумала себе сама. Сама навязала себе правила, по которым живет, а Илья, без которого, казалось, не могла прожить и минуты, на самом деле далек от идеала: она пожертвовала ради него всем, а он не хочет ради нее поступиться ни толикой своего комфорта и спокойствия и при этом делает несчастной не только ее, но и собственную жену, которая не может не догадываться о его многолетней связи на стороне. И оказалось, что произнести слова «Я тебя отпускаю» гораздо проще, чем ей представлялось. И не надо жалеть о разрушенных замках, если это были замки из песка.

Мария Метлицкая

Современные любовные романы
Другая Вера
Другая Вера

Что в реальной жизни, не в сказке может превратить Золушку в Принцессу? Как ни банально, то же, что и в сказке: встреча с Принцем. Вера росла любимой внучкой и дочкой. В их старом доме в Малаховке всегда царили любовь и радость. Все закончилось в один миг – страшная авария унесла жизни родителей, потом не стало деда. И вот – счастье. Роберт Красовский, красавец, интеллектуал стал Вериной первой любовью, первым мужчиной, отцом ее единственного сына. Но это в сказке с появлением Принца Золушка сразу становится Принцессой. В жизни часто бывает, что Принц не может сделать Золушку счастливой по-настоящему. У Красовского не получилось стать для Веры Принцем. И прошло еще много лет, прежде чем появилась другая Вера – по-настоящему счастливая женщина, купающаяся в любви второго мужа, который боготворит ее, готов ради нее на любые безумства. Но забыть молодость, первый брак, первую любовь – немыслимо. Ведь было счастье, пусть и недолгое. И, кто знает, не будь той глупой, горячей, безрассудной любви, может, не было бы и второй – глубокой, настоящей. Другой.

Мария Метлицкая

Любовные романы / Романы
Осторожно, двери закрываются
Осторожно, двери закрываются

Нам всегда кажется, что жизнь бесконечна и мы всё успеем. В том числе сказать близким, как они нам дороги, и раздать долги – не денежные, моральные.Евгений Свиридов жил так, будто настоящая жизнь ждет его впереди, а сейчас – разминка, тренировка перед важным стартом. Неудачливый художник, он был уверен, что эмиграция – выход. Что на Западе его живопись непременно оценят. Но оказалось, что это не так.И вот он после долгой разлуки приехал в Москву, где живут его дочь и бывшая жена. Он полон решимости сделать их жизнь лучше. Но оказалось, что любые двери рано или поздно закрываются.Нужно ли стараться впрыгнуть в тронувшийся вагон?

Диана Носова , Елизавета Александровна Якушева , Кирилл Николаевич Берендеев , Таня Рикки , Татьяна Павлова

Проза для детей / Проза / Проза о войне / Самиздат, сетевая литература / Современная проза

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза / Детективы