От средневековья к новому времени

В странах Западной и части Центральной Европы развитие политических структур в XVI — начале XVII в. происходило в условиях возникновения и роста в рамках феодализма нового капиталистического уклада, что, как показано в предшествующих главах, составляло основное содержание социально-экономических процессов, протекавших в этом регионе, а на востоке континента — в условиях восстановления и юридического закрепления наиболее суровых форм феодальной зависимости крестьянства («второе издание крепостничества»). В отличие от социально-экономической сферы тенденции развития европейской государственности носили более общий характер, что объясняется, с одной стороны, тем, что формы государственной власти развиваются относительно самостоятельно, без абсолютно «жесткой» обусловленности состоянием социально-экономических отношений, а с другой — тем, что они в большей степени, чем социально-экономические структуры, подвержены внешнему влиянию, обладают большей способностью к усвоению опыта и практики соседних, более развитых государств.

В эволюции форм государственного устройства отчетливо проявилась диалектика общего и особенного в европейском историческом процессе — растущее осознание Европы как некоей географической и культурно-исторической общности и дальнейший рост самостоятельности отдельных национальных и многонациональных государственных образований, сопровождавшийся подъемом национального самосознания и разрывом универсалистских связей средневекового типа, воплощавшихся на западе континента в духовной и политической власти папства. Устранение внешней по отношению к государству идеологической мотивации его существования через принадлежность к единому католическому миру, характерное для XVI в., вело к оформлению идеи «самодостаточности» государства как субъекта истории, к поиску новых идеологических обоснований государства, к возникновению цазличного рода учений о сущности и назначении государства и государя. В России сходные тенденции в определенной степени стимулировались ситуацией религиозно-конфессиональной несхожести-как с западными (католическими и протестантскими), так и с южными (мусульманскими) соседями.

На протяжении XVI в. существенно изменилась политическая карта Европы. На рубеже XV и XVI вв. в основном завершился процесс объединения английских и французских земель, сложилось единое испанское государство, в состав которого в 1580 г. вошла также Португалия (до 1640 г.). Понятие Империи, именовавшейся с конца XV в. «Священной Римской империей германской нации», все больше ассоциировалось с чисто немецкими землями. В Восточной Европе появилось новое государство — Речь Посполитая, объединившее Польское королевство и Великое княжество Литовское. Завершился процесс объединения в единое государство русских земель, ускоренный избавлением от ордынского ига, определился тип Российского государства как государства многонационального.

В то же время под ударами Османской империи распалось Венгерское королевство. Утратили политическую самостоятельность другие центральноевропейские монархии, объединенные под властью австрийских Габсбургов. Под чужеземным господством находилось большинство территорий Юго-Восточной Европы.

Общим для развития большинства европейских государств в рассматриваемый период являлось резкое усиление централизаторских тенденций, проявившихся в ускорении процессов объединения государственных территорий вокруг единого центра, в складывании отличных от средневековья органов государственного управления, в изменении роли и функций верховной власти.

В Европе XVI в. соседствовали и находились в сложных взаимосвязях государства различных типов — от переживающих разные стадии развития монархий до феодальных, а в конце века и раннебуржуазных республик. Вместе с тем преобладающей формой государственного устройства становится абсолютная монархия. В советской историографии утвердилась точка зрения, согласно которой переход от сословно-представительных монархий к монархиям абсолютистского типа связывается с выходом на историческую арену новых социальных сил в лице формирующейся буржуазии, создающей определенный противовес феодальному дворянству; по мысли Ф. Энгельса, возникает ситуация, когда «государственная власть на время получает известную самостоятельность по отношению к обоим классам, как кажущаяся посредница между ними».

Степенью развития буржуазных слоев, равно как и особенностями предшествующего развития политических структур, в известной мере определяются конкретный характер абсолютистской власти, степень ее зрелости в той или иной стране. При этом абсолютизм как исторически преходящая форма феодальной монархии может иметь и черты внешнего сходства с другими формами «самодержавного» правления, основывающимися на иной социальной базе и восходящими к принципиально иным политическим традициям. Другими словами, абсолютизм рассматривается как форма государства, соответствующая заключительной стадии развития феодализма и характеризующаяся резко усиливающейся властью монарха и наивысшей степенью централизации.