От Сталина до Ельцина

Вот Хрущёв, тяжело дыша, выпил воды из стакана, воспалённый, решительный. Пауза. А в зале всё так же тихо, и в этой гнетущей тишине он продолжил читать свой доклад уже о том, как Сталин обращался со своими соратниками по партии, о Микояне, о Д. Бедном. Факты замельчили, утрачивая свою значимость и остроту. Разговор уже шёл во многом не о культе личности, а просто о личности Сталина в жизни и быту. Видно было, что докладчик целеустремленно «снижает» человеческий облик вождя, которого сам ещё недавно восхвалял. Изображаемый Хрущёвым Сталин всё же никак не совмещался с тем живым образом, который мне ясно помнился. Сталин самодурствовал, не признавал чужих мнений? Изощрённо издевался? Это не так. Был Сталин некомпетентен в военных вопросах, руководил операциями на фронтах «по глобусу»? И опять — очевидная и грубая неправда. Человек, проштудировавший сотни и сотни книг по истории, военному искусству, державший в памяти планы и схемы почти всех операций прошедшей войны? Зачем же всем этим домыслам, личным оценкам соседствовать с горькой державной правдой, с истинной нашей болью? Да разве можно ли в наших бедах взять и всё свалить только на Сталина, на него одного?

Выходила какая-то густо подчернённая правда. А где были в это время члены Политбюро, ЦК и сам Н.С. Хрущёв? Так зачем возводить в том же масштабе культ — только уже «антивождя»?

Человек, возглавлявший страну, построивший великое государство, не мог быть сознательным его губителем. Понятно, что, как всякий человек, он мог делать ошибки и принимать неправильные решения. Никто не застрахован от этого.

Невозможно было и представить, что он лично причастен к этим страшным беззакониям и мелочному изуверству!

Да и как представить, что он, Сталин, причастен к убийству Кирова, своего друга и соратника? Так зачем же обнародовать и выдавать как факт эти только догадки по косвенным уликам и подозрениям?

Замечу только, забегая вперёд, что и ныне, когда открыты некоторые секретные архивы, когда тщательно работала комиссия по этому делу, — ничего вразумительного разоблачители не могут сказать и молчат, как будто в рот воды набрали. Значит, улики не найдены, а обвинение в убийстве так и не снято.

В сарказме Хрущёва сквозила нескрываемая личная ненависть к Сталину. Невольно возникала мысль — это не что иное, как месть за вынужденное многолетнее подобострастие перед ним.

Так, в полном смятении думал я тогда, слушая хрущёвские разоблачения. Думал и много лет позже, но уже не сгоряча, а анализируя всё новые и новые становящиеся известными факты советской истории. Можно сказать, что после XX съезда мне, как, пожалуй, и большинству его делегатов, и много лет спустя пришлось переосмысливать вновь и вновь выводы того доклада, сверять с новыми фактами и исторической ретроспективой.

Нам ныне стало известно много нового о борьбе за власть в партии, о выборе пути социального и политического развития страны в 1920-1930-е годы. Это была беспощадная в сложнейших условиях борьба, борьба не на жизнь, а на смерть, драма идей и людей.

Так что можно считать несостоятельным и поверхностным утверждение, что у Советской власти были только мнимые враги, а жестокость в этой борьбе объяснять мнительностью Сталина. Обстановку классовой нетерпимости, идейного психоза и доносительства во многом создавали те многочисленные группы партийных сектантов, что ещё в начале 1920-х годов рвались к власти. Они любыми способами старались оклеветать и убрать со своего пути всех, кто мешал им, всячески ослабить и распылить ядро сторонников «генерального пути».

Так, Н.П. Дудоров, бывший секретарь парткома Наркомтяжпрома рассказывал мне, как в наркомате орудовала крепко спаянная группа, которая целенаправленно и последовательно в течение 1936-1937 годов буквально «охотилась» за лучшими и честными работниками, чтобы оклеветать их, приписать им вредительство. И вот чёрный результат этого, — более ста партийных и хозяйственных работников, честных принципиальных людей были репрессированы и многие из них расстреляны.

Уникальные подлинники рабочих заметок Л.Б. Каменева, хранящиеся в архиве Троцкого (Гарвардский университет), прямо подтверждают, насколько острая и непримиримая развернулась в партии в те годы борьба, отражавшая не только интересы классов, социальных групп и прослоек, но и личные амбиции и претензии на власть политических авантюристов, «рыцарей карьеры».

Из этих материалов становится ясно, что действительно существовали силы, которые ставили цель свергнуть Сталина, захватить власть и изменить курс партии и страны. Так, в отчёте Каменева о беседе его с Бухариным 11 июля 1928 года читаем (см. «Огонек», 1990, № 28):

«Каменев: Каковы ваши силы?

Бухарин: Рыков плюс Томский плюс Угланов (точно) плюс я. Петроградцы вообще с нами, но они испугались, когда появилась возможность сместить Сталина...».