От Сталинграда до Берлина

Это послужило сигналом для атаки. Наши цепи ворвались в поселок. Я подскакал к артиллеристам и к усатому командиру, желая узнать, кто они и какой части. В это время один из артиллеристов, докладывая усачу, назвал его комбригом. Мне тоже пришлось взять под козырек и представиться: «Командир 43-го полка». Усач посмотрел на меня, усмехнулся и сказал: «Как хорошо, что нашелся сосед» — и тут же добавил: «Я Фабрициус, командир бригады».

После боя по дороге в резервный батальон я увидел на лугу группу спешившихся кавалеристов и подъехал ближе, чтобы рассмотреть, что это за люди. Тут я снова увидел Фабрициуса. Он подозвал меня и представил своему начдиву Медведовскому как соседа и участника атаки. Медведовский попросил меня рассказать об атаке на станцию, потому что Ян умалчивает, как всегда, о своих похождениях. Я правдиво, без прикрас, поведал, как Фабрициус, которого я принял за артиллериста, выкатил две пушки на прямую наводку и ударил по бронепоездам, что и предрешило успех боя. Затем, докладывал я, Фабрициус, не слезая с коня, повел в атаку людей своей бригады. Во время моего рассказа Фабрициус повторил несколько раз: «Все это пустяки».

Так я познакомился с Яном Фабрициусом — выдающимся военачальником, человеком безудержной храбрости. Вновь мы встретились с ним 1 мая 1921 года на параде войск полоцкого гарнизона. Он тогда был начальником военной школы и уже носил на груди три ордена Красного Знамени. Мы гордились, что в его присутствии наш 43-й Краснознаменный полк был головным на параде; это обязывало все части полоцкого гарнизона приветствовать Почетное революционное знамя, завоеванное нами на полях сражений в Сибири и Польше…

После боя за город Малкин противник спешно отошел за Западный Буг и Нарев.

Накануне форсирования реки я встретился с командиром 13-й бригады нашей дивизии Андреем Яковлевичем Сазонтовым, боевым соратником по Восточному фронту, где он командовал 37-м стрелковым полком. Это был честный и храбрый командир, ходил в атаку всегда в первой цепи. Его бригада, так же как и наша, готовилась на следующее утро форсировать Нарев.

Разговорившись, мы вместе заехали в штаб 39-го полка, к Домолазову.

За чаепитием, которое затянулось до поздней ночи, мы поспорили, кто из нас троих раньше окажется на другом берегу реки. Затем решили, что каждый лично поведет своих бойцов через Нарев. Начать форсирование решили в 3 часа ночи.

Ровно в 3 часа 37, 39 и 43-й полки внезапно, с ходу бросились в воду. Через считанные минуты мы уже подплывали к правому берегу. Поляки, видимо, не ожидали наступления без артиллерийской подготовки и крепко спали. Увидев нас, в панике бросились бежать. Такая внезапность позволила нашей дивизии без боя форсировать мощную речную преграду.

Дальнейшее наше наступление развивалось также успешно. Казалось, что еще несколько усилий — и Варшава будет взята. Но этого не случилось. Из-за отсутствия взаимодействия между силами Западного и Юго-Западного фронтов ударная группировка поляков, не будучи атакованной войсками Юго-Западного фронта, как это должно было быть по плану Реввоенсовета, перешла в контрнаступление, легко прорвала фронт на участке Мозырской группы и, развивая наступление на Брест и Белосток, стала выходить в тыл всем войскам Западного фронта. 17 августа наши части получили приказ об отходе назад, к реке Нарев.

Вина за срыв наступления ложилась на представителя Реввоенсовета Республики — Троцкого. Он не считался с сигналами о тяжелом состоянии наших частей, утверждая, что противник разбит и путь нашим войскам свободен. В этом ярко проявился его авантюризм.

При отходе через Пултуск был тяжело ранен комиссар полка Иван Прокшиц. Пуля угодила ему в ногу, повредив кость. Его пришлось отправить в тыл. Невесело было у нас на душе, когда мы прощались, не зная, увидимся ли снова…

Прикрывая главные силы бригады, 43-й полк отступал от Пултуска на город Вышкув, который являлся крупным узлом шоссейных дорог. Как и следовало ожидать, он был уже занят противником, подошедшим с юга. Нам было видно, как поляки, находясь в окопах, готовились к встрече полка. Убедившись, что противник все свое внимание и силы сосредоточил на нас, мы решили не предпринимать атаки на Вышкув. Боевое охранение завязало легкую перестрелку, а полк стал медленно развертываться якобы для атаки, на что ушло несколько часов. Рассчитав, что главные силы нашей бригады уже достаточно оторвались от противника, мы круто повернули на север. Тем временем стемнело, и полк беспрепятственно двинулся на восток. Заночевать нам пришлось в лесу.