От судьбы не убежать

– С тобой все в порядке? – спросил Роберт, выходя на крыльцо. – Ты была за ужином какой-то рассеянной.

– Да. Думаешь, Фрэнки заметила? – Грейс поморщилась. – Бог свидетель, я старалась вести себя как обычно.

– Фрэнки и сама была какая-то притихшая. Я подумал, она поглощена музыкой, – сказал Роберт. – Волнуешься?

– Он обещал позвонить еще вчера вечером. Да, черт возьми, волнуюсь.

– Всякое может случиться.

– Сама знаю, – огрызнулась Грейс. Потом сделала глубокий вдох и уже спокойнее добавила: – И еще я знаю, что иногда случается самое плохое. Что могут уничтожить весь отряд. Или Килмера уже нет в живых. – Она скрестила руки на груди, чтобы скрыть их дрожь. – Он обещал позвонить.

– Чего ты хочешь? Чтобы я позвонил Норту и спросил, не доходили ли до него сведения о заварушке в Эль-Тарике?

– Нет. Нет, если в ЦРУ уже была утечка, с ними нельзя иметь дело – опасно для Фрэнки. Будем ждать.

– Не очень долго. Я обещал Килмеру завтра увезти вас отсюда, если он не вернется. У него были опасения, что кого-нибудь из отряда захватят и заставят говорить.

– Подождем до послезавтра. – Грейс покачала головой. Господи, о чем она думает? – Нет, ты прав. Надо спрятать Фрэнки. Предупрежу ее, что на рассвете мы уезжаем, – сказала она и устало прибавила: – Черт, как не хочется снова пускаться с ней в бега.

– Мне тоже. – Роберт отвернулся и открыл затянутую сеткой дверь. – Но такова жизнь.

Или смерть, с дрожью подумала она. Смерть Килмера.

Грейс посмотрела на горы. Почему эта мысль вызывает у нее такую боль? Девять лет она даже не вспоминала о нем, а теперь…

Нет, неправда. Килмер всегда присутствовал в ее мыслях, хотя она старалась не признаваться в этом даже самой себе. А как иначе? Подобного влечения она никогда в жизни не испытывала. Она восхищалась Килмером, уважала его. Родила от него ребенка.

А Килмер не отпустил ее, когда она была нужна отцу. И неважно, что ее помощь могла не успеть. Килмер лишил ее шанса его спасти.

Да, эти воспоминания будили в ней ярость, но возможная гибель Килмера затмевала все.

Грейс слышала доносящиеся из дома звуки синтезатора. Фрэнки не сочиняла, а решила передохнуть и играла Моцарта. Чудо. Просто чудо. У Килмера так и не было возможности узнать, что за чудо эта девочка – во всех отношениях.

А теперь он, может быть, никогда и не узнает.

Сотовый зазвонил в три сорок три утра.

Она вскочила и потянулась к телефону, лежавшему на прикроватной тумбочке.

– Алло.

– Мы возвращаемся, – сказал Килмер. – Грузимся на самолет в окрестностях Танжера.

Слава богу.

Несколько секунд она не могла вымолвить ни слова.

– Ты обещал позвонить вчера вечером. – Господи, что за глупости лезут ей в голову.

– Я был немного занят, – сухо ответил он. – И не мог пользоваться сотовым в окрестностях Эль-Тарика. Там полно людей Марво, и я не мог рисковать и позволить им засечь сигнал. Завтра буду дома.

– А Донован?

– Жив. Мы его залатали и сделали переливание крови, но он очень плох. Я нашел здесь, в Танжере, врача и возьму его в самолет. Доновану нельзя в больницу. У Марво много связей среди местных. У вас все в порядке?

– Да.

– Хорошо. – Связь прервалась.

Грейс медленно нажала кнопку отбоя. Боже, у нее дрожат руки. Она едва не лишилась чувств от облегчения и… радости.

– Мама? – Фрэнки приподнялась, опираясь на локоть. – Это Джейк?

– Да. – Ей пришлось откашляться. – Все в порядке. Они возвращаются домой.

Фрэнки села. Лицо ее сияло.

– Когда? Можно я скажу Роберту?

– Джейк вернется завтра. – Она сделала усилие, чтобы голос не дрожал. – И мне кажется, сказать Роберту – очень хорошая мысль. Давай.

Фрэнки соскочила с кровати и выбежала из комнаты.

Надо бы самой сообщить Роберту, но в данный момент она была просто не в состоянии никого видеть. Потрясение было слишком велико. Господи, а ей-то казалось, что все уже в прошлом. Неужели нет?

Возможно, и в прошлом, но чувства, которые ее сейчас захлестнули, тоже никуда не денешь. Нужно во всем разобраться и что-то решить. Нельзя же провести в таком состоянии всю оставшуюся жизнь. Все отрицать и в то же самое время страдать от воспоминаний и чувств, которые не в силах подавить. Разумнее всего признаться в них самой себе, а потом избавиться от привязанности к Килмеру, которую она так долго в себе подавляла. Это логично и разумно.

Господи, он жив!

Тарахтенье двигателей вертолета Грейс услышала следующей ночью, через час после того, как улеглась в постель. Она вскочила и бросилась к окну. От снижавшейся машины шел голубовато-белый свет.

– Это Джейк? – спросила Фрэнки.

– Наверно. – Грейс схватила халат и поспешила к двери. – Оставайся здесь, пока я не скажу. – На лестнице она столкнулась с Робертом. – Килмер?

Роберт кивнул.

– Да, позвонил мне десять минут назад, предупредил, что прибывает, и попросил приготовить комнату для Донована. – Он дернул головой. – Отдам ему свою. Буду ночевать с остальными в спальном бараке. Белье я поменял… – Роберт сбежал по лестнице и выскочил из дома.

Грейс поспешила за ним и, выйдя на крыльцо, увидела, как открывается люк вертолета и из него выпрыгивает Килмер.