…От темного пламени

На меня глядел невысокий, всклокоченный, заросший человек… Я встряхнул головой, протер глаза и совсем проснулся. Силы небесные, но ведь это же пустырь!.. Как я здесь очутился?..

— Ты что здесь делаешь, идиот? — заорал на меня человек. — Бежим, пока цел!.. — Он схватил меня за руку, с силой дернул и потащил за собой. — Быстрее!..

Я очень туго соображал, в чем дело, но, доверяясь испугу моего спутника, понесся изо всех сил. Я даже чуть обогнал его. Мы выбежали с пустыря и помчались по дороге. Мимо домов. Совершенно с механическим удивлением я отметил, что в некоторых еще горит свет… По-моему, была уже глубокая ночь.

Спутник мой поравнялся со мной.

— Не туда! — крикнул он на бегу. — Направо давай!..

Я послушно повернул направо. Далеко, за спиною, раскатился столь… привычный для меня леденящий вой. И перешел в не менее леденящий… плач, жалобу, скуление. Там все это было. Выглядел этот звук настолько жутко и был настолько неожиданным, что я остановился как вкопанный.

— Да беги же!.. — меня сильно толкнули в спину.

— А куда?..

— Вон к тому дому. Где колодец. Там дверь открытая…

— Ну вот, — сказал человек, задвинув засов. — Вроде успели. Можешь располагаться. И успокоиться. Сюда она не придет. Тут когда-то хороший священник жил. Давно, правда, но… место все равно хорошее. Не найдет. Она сюда и близко не подходит.

— Кто — она?..

— Вот те на… — изумленно поднял брови человек. — А от кого ты бежал?

— Честно говоря, не знаю. Вы крикнули, что надо бежать, я и послушался.

— Так-так. — Он обошел меня со спины, точно обнюхивая, вернулся и взглянул мне в лицо. — А что ж ты тогда на пустыре делал?..

— Сам не знаю, — начал было я…

— Погодь, погодь, — подозрительно сказал человек. Он медленно вынул руку из кармана, и я с каким-то равнодушным ужасом (устал уже от всего этого) увидел, как блеснуло длинное белое лезвие ножа.

— Как вы меня все замучили… — произнес я невольно.

Мужик, словно не услышав меня, сделал шаг в мою сторону и, выставив лезвие вперед, глухим голосом потребовал:

— Перекрестись.

Вот этого я меньше всего ожидал, и потому чуть не разрыдался. «Псих…» С трудом справившись с собой, сглотнув ком в горле, я сложным голосом объяснил:

— Я могу. Но вообще я некрещенный.

Мужик внимательно оглядел меня, поразмыслил немного и вынес решение:

— Тогда стой, как стоишь. И не рыпайся. Смотри, я обеими руками одинаково владею…

И, переложив нож в левую руку, он правой широко перекрестил меня.

…Естественно, я не сгинул и не рассыпался. Я стоял и глядел на странного мужика. Правда, по правой ноге на мгновение проползла ледяная боль, но это, понятно, случайность.

Мужик переложил нож в правую руку, затем сунул его в карман и, посмотрев на меня, одобрительно сказал:

— Не демон…

Вскоре мы уже мирно пили чай.

— Я тут живу, — сообщил мне мужичок. — Сюда никто не заходит. Пол тут прогнил, да и брать нечего. А я вот живу… когда здесь бываю.

— А почему — в этом доме?

— Как — почему? Я же говорю, — от сестрицы здесь укрываюсь.

— От сестрицы? (И тут я неожиданно понял). Ой, вы — Саша?..

— Ну. — Он посмотрел на меня ясными синими глазами. — Что? Небось рассказывали уже? Про Сашку-дурачка?..

— Кгм.

— Рассказывали?

— Немного… Про вас… про судьбу… про жизнь… — я запутался, не зная, каким еще словом заменить «коня» и замолчал.

— И про коня, небось, про черного?.. Не верь. Не было никакого коня. Это я им на ходу сплел чтоб отцепились… У меня, братец, посерьезней беда была…

Сашка замолчал. Лицо его словно бы постарело, брови угрюмо сдвинулись и застыли. Казалось, он вспоминает что-то невеселое.

Молчание затянулось. Догадываясь, что раздумья Сашке не в радость, я спросил, перебивая его молчание:

— А как вы меня на пустыре нашли?

— А?.. — словно бы очнулся Сашка. — Как нашел? Случайно нашел. Я тебя и не искал. Я сестрицу гонял…

— Слушайте, сначала я понял, что вы от нее прячетесь тут, а теперь, выходит, что она вас боится…

— Конечно, боится. Я ее все равно поймаю. Но ведь мне же и спать когда-то надо. Вот когда спать иду, тогда я ее боюсь. А в этом доме можно спать без забот. Проверено. Она его как огонь обходит.

Ну, а я, в свою очередь, этот пятачок на пустыре не люблю. Это ее место. Даже не сказать, чтоб ее… но поганое место. Как-то там неладно. Правда, ни с кем ничего не случилось, но я чую. Меня в таких делах не обманешь.

— Послушайте, мне показалось, что у меня под ногою земля разошлась.

— Мне тоже. А значит, что нам обоим не показалось…

— А правда, что ваша сестра…

— Ведьма? Истинная правда… Они ее еще не знают, — кивнул головой на окно Сашка, видимо, разумея деревенских. — Но, даст Бог, и не узнают… Я все-таки должен ее изловить…

— Простите, Саша… не обижайтесь… я вот что хотел спросить: ведь она — ваша сестра? Вы так о ней говорите… я хочу сказать, все же родной человек…

— Она не человек. (Я выпучил глаза и вдруг вспомнил, что Сашку характеризовали, как сумасшедшего. Видно, правда в этом была). Но это оставим. Пока. Я все хотел спросить: чего тебя к ночи на пустырь понесло?..