От царской Скифии к Святой Руси

По свидетельству историка Евсевия, при входе в свой дворец царь изобразил картину: над своей головой знамя спасения — лабарум, а под ногами падающего в бездну дракона. Евсевий продолжает: «Под видом дракона надобно разуметь враждебного и неприязненного зверя, через тиранию безбожников преследовавшего Церковь Божию. Ибо писания в книгах божественных пророков называют этого зверя драконом, коварным змеем (...) этим, конечно, указывал он на тайного врага рода человеческого, которого представлял извергнутым в бездну погибели силой спасительного знамения, находившегося над своей главой».

К. А. Щедрина считает: «Практически знамя Константина имело те же функции, что и обычное полковое знамя. Евсевий называет знаменосцев привычными выражениями: вексиларий (от лат. вексиллум — знамя), драконарии (греч. дракон — боевой значок, от знамени парфян с изображением дракона). Использование последнего наименования позволяет соотнести лабарум — знак Креста с известным ветхозаветным прообразом Крестной жертвы Спасителя — медным змием. «И послал Господь на народ ядовитых змеев, которые жалили народ, и умерло множество народа из сынов Израилевых (...) И сказал Господь Моисею: сделай себе змея и выставь его на знамя, и ужаленный, взглянув на него, останется жив» (Чис.21, 6—8). Как видно из текста Книги Чисел, змей был укреплен пророком Моисеем именно на знамени».

Начиная с василевса Константина, мотив попирания врага в образе змея остается в императорском, а в дальнейшем и в царском искусстве на протяжении долгого времени, преобразовавшись из самостоятельного «архетипического» сюжета триумфа в образ подражания Спасителю, Его Победе, Его Страданиям, Сошествию в ад и Воскресению. Так, следуя по извилистым дорожкам древних лабиринтов, мы подошли к удивительному чуду истории, когда из глубины духа святой василевс воздвиг над миром знамя спасения — лабарум! Для нашего же исследования сокровенных путей таинственных лабиринтов эта конечная точка нашего путешествия есть священный залог того, что мы двигались в правильном направлении и не сбились с единственно верного пути к Истине, к Альфе и Омеге, Началу и Концу!

Возвращение в отчий дом

Современный исследователь Русского Севера Н. М. Теребихин отмечает, что практически всегда основание монастыря на севере Руси было связано с определенными духовными задачами, способствующими христианизации края. Место для будущей обители выбиралось особенно тщательно, зачастую этому способствовали чудесные промыслительные события. «История монастырского строительства показывает, — пишет Н. М. Теребихин, — что святые подвижники стремились не просто к уединению, но устрояли свои отшельнические скиты и кельи в самом центре сакральной географии языческого мира, там, где располагались (...) святилища и могильники. Наложение христианской системы координат на языческую топографию (...) порождало новую систему сакральных ценностей, приводило к переосмыслению семантики древних культов».