От царской Скифии к Святой Руси

А начиналась эта узурпация под грохот выстрелов на улицах революционного Парижа. В августе 1792 года декретом были запрещены все монастыри и «мужские и женские конгрегации, под каким бы именем они ни существовали во Франции, не исключая даже и тех, которые занимаются только службою при госпиталях и уходом за больными». В результате были упразднены 429 аббатства и распались союзы более древние, чем сама Франция! Та же участь постигла не только доминиканцев, ненавистных революционерам за учреждение в XIII веке инквизиции, но и бенедиктинцев — верных соратников первых Меровингов. Несостоятельны домыслы некоторых авторов о том, что революция якобы мстила ненавистным узурпаторам трона за устранение Меровингов. В борьбе с клерикализмом гибло все, что связывало Францию с ее великим христианским прошлым. Из Сен-Дени без разбора выбрасывались останки и Каролингов, и Меровингов. А ведь кроме бренных останков королей, в аббатстве хранились и мощи святого Дионисия, покровителя Франции, и священное знамя святого Дионисия, красная хоругвь, с X века получившая имя Орифламма (от лат. Аигеа Патта), — золотое пламя!

В реальности, как мы писали выше, эта хоругвь была вручена Карлу Великому Папой Львом III в Риме. После 1817 года хоругвь была восстановлена и сейчас хранится в соборе Сен-Дени (Святого Дионисия). Хоругвь представляет собой красное полотнище, заканчивающееся книзу пятью «хвостами». Ткань имитирует древние византийские образцы с нанесенным на ткань рисунком. Посередине хоругви золотой (желтый) крест с обрамлением. Поле хоругви украшено черными язычками пламени. Вероятно, язычки были вышиты золотой и серебряной нитями и от времени потемнели. Поэтому, всего вернее, язычки пламени на древней Орифламме были золотыми. Венчает хоругвь древняя хризма — монограмма Христа в круге.

Антихристианская злоба революционеров выходила не только за грань здравого смысла, но и за границы Франции. В период оккупации Кельна было разрушено 40 храмов в городе и окрестностях. Активная и беспощадная борьба революционной республики с церковью продолжалась, однако, недолго. В 1801 году Наполеон Бонапарт заключил памятный конкордат с Римским престолом и был коронован Папой Пием VII в качестве императора. Еретическая церковь, узурпировавшая власть короновать императоров сразу по смерти Карла Великого, проявила удивительную «политическую корректность» и возложила корону на голову революционного узурпатора Трона христианских королей. Конкордат беззакония нуждался хотя бы в видимости легитимной преемственности. Узурпированная власть диктовала и необходимость в узурпации древней символики. Очень важно и то, что Наполеон лично распорядился найти могилу Хлодвига. Корсиканцу нужны были венценосные предшественники, как беспризорнику приемные родители.

В 1811 году было отреставрировано аббатство Сен-Дени. В этом же ряду и заимствование золотых пчелок для своего коронационного наряда, и использование римских орлов в качестве новой имперской эмблемы. Экспроприация христианской символики на этом не остановилась. Христиан лишали их привычных священных символов, искажая их смысл и используя в деле строительства принципиально антихристианской государственности. Христиан лишают и продолжают лишать памяти о первых православных монархах Меровингах, делая из них тайных иудеев, предтечей масонской псевдодуховной всеядности.

Как это напоминает современную Россию, где имперские символы, флаг и герб узурпированы для легитимизации нежизнеспособного антиисторического государственного образования — демократической Эрефии, и в которой не так давно находились писаки, утверждавшие, что святой Владимир Креститель Руси происходил из иудейского рода. Но даже среди куч мусора и хлама на одной шестой части суши нет-нет, да и сверкнет из зачарованных светлоярских озер золотая сердцевина Вечной Святой Руси. И там, в этих священных недрах, в чистом Китеже на престоле лежит вечное славянское Евангелие, которое можно сжечь на площади перед Реймским собором, но которое не дано уничтожить никому. И оно, это Евангелие, до сих пор светит как далекий маяк всем тем, кто не желает сбиться с истинного пути в истории. Светит этот маяк и современной расхристанной России. Светит он и далекой Франции, для которой этот свет есть залог возможного Спасения после пережитых исторических катаклизмов, перед лицом угрозы окончательной потери своего национального лица.

Для нашего же национального самосознания, конечно, важно гордиться тем, что корни первой христианской королевской династии прекрасной Франции славянские, чему подтверждением является память о славянском Евангелии. Но еще вернее, что само Евангелие, как священнейшая реликвия, с большим на то основанием может считаться подтверждением того, что монархия первых христианских королей франков имеет славянский исток. И случайности здесь исключены. Случайным в истории может быть что угодно, только не то, что связывает нас с источником нашей земной жизни и жизни вечной, со Христом.