От Версаля до «Барбароссы». Великое противостояние держав. 1920-е – начало 1940-х гг.

Событием, которое свидетельствовало о начале качественно нового этапа в антисоветской политике Японии, явилось заключение 25 ноября 1936 года японо-германского Антикоминтерновского пакта. Произошло образование союза двух антикоммунистических партнеров, к которому спустя год присоединился третий – фашистская Италия. Антикоминтерновский пакт обеспечил регулярную координацию Японией и Германией своих внешнеполитических действий и стал первым шагом к заключению военно-политического союза держав складывавшегося фашистско-милитаристского блока. На заседании тайного совета, в тот же день одобрившего подписание пакта, министр иностранных дел Японии X. Арита заявил: «Отныне Россия должна понимать, что ей придется стоять лицом к лицу с Германией и Японией»[355]. В том же году японское правительство утвердило программу своих действий «Основные принципы национальной политики», которой предусматривалось наряду с полным захватом Китая наступление на территорию МНР и СССР. Токио явно рассчитывал на то, что его политика на Дальнем Востоке ускорит развязывание Германией войны против Советского Союза. В подтверждение тесных связей с Японией Германия 20 февраля 1938 года признала марионеточное государство Маньчжоу-го, которое в свою очередь в следующем году присоединилось к Антикоминтерновскому пакту.

Японская дипломатия испытывала большое удовлетворение: Антикоминтерновский пакт должен был служить хорошей маскировкой и для разрабатывавшихся параллельно планов аннексии Китая, и для вытеснения западных конкурентов из Азии.

С учетом складывавшейся новой обстановки усиливались военные приготовления Японии. В 1937 году штаб Квантунской армии составил пятилетний план экономического развития Маньчжоу-го. По этому плану Маньчжурии предстояло обеспечивать японские монополии, производящие оружие, сырьем и материалами из расчета их годовой потребности 2,4 млн т стали и стального проката, 48 млн т угля, 2,5 млн т нефти[356]. Резко усилилось строительство стратегических дорог в северо-восточной части Маньчжурии, откуда японское командование планировало с началом войны наносить основные удары по советскому Дальнему Востоку[357]. Для переброски войск из метрополии на континент в Корее строились новые морские порты и расширялись старые, такие как Юки (Унги), Расин (Наджин) и Сейсин (Чхонджин), где создавались японские военно-морские базы.

И в Маньчжурии, и в Корее расширялась сеть аэродромов, авиабаз и посадочных площадок. Вдоль границы интенсивно велись фортификационные работы, в приграничных районах строились многочисленные склады боеприпасов, военного имущества и продовольствия. В качестве плацдармов для нападения на советский Дальний Восток готовились также Южный Сахалин, Хоккайдо и Курильские острова[358].

Новая расстановка сил в мире усложнила стратегическое положение СССР как в его европейской части, так и на Дальнем Востоке. Встал вопрос о готовности к войне на два фронта – одновременно на Западе и на Востоке. Это потребовало соответствующего распределения сил и средств для дальнейшего усиления восточной группировки советских Вооруженных сил с расчетом автономного выполнения ею задач в случае войны с Японией. Принятые в связи с этим меры дали возможность довести состав развернутых здесь войск до 25 % от общей численности РККА. На 1 января 1937 года в составе войск ОКДВА имелось уже 13 стрелковых и одна кавалерийская дивизия, а также две механизированные бригады. Наибольшее число стрелковых соединений было сосредоточено на приморском направлении. Войска Забайкальского военного округа включали четыре стрелковые и две кавалерийские дивизии, механизированный корпус и мотоброневую бригаду.

В связи с ухудшением обстановки на восточной границе МНР остро встала задача укрепления обороны этой дружественной страны. В марте 1936 года советское правительство подписало с правительством Монголии Протокол о взаимной помощи[359]. По протоколу Советский Союз обязался ввести свои войска в восточную часть МНР, чтобы обеспечить прикрытие этого участка монгольской границы. Учитывая, что в этом районе отсутствовали дороги, естественные рубежи и было мало колодцев, было принято решение перебросить сюда из Забайкалья 20-ю мотоброневую бригаду, стоявшую у границы с МНР.

5 июня 1936 года несколько сот боевых и транспортных машин бригады двинулись на юг. Пройдя 600 км, части прибыли к месту новой дислокации – пункту Ундэр-Хан. 20-я бригада и расквартированный в Тамцак-Булакском выступе советский мотоброневой полк были подчинены главному военному советнику при главнокомандующем монгольской Народно-революционной армией (МНРА) комкору Л. Я. Вайнеру. Они составили подвижную группу, способную быстро выдвигаться на значительные расстояния от места дислокации.