От Версаля до «Барбароссы». Великое противостояние держав. 1920-е – начало 1940-х гг.

Но через неделю стало ясно, что ни Франция, ни инициировавшая вопрос о декларации четырех Великобритания не собираются ее подписывать. Полномочный представитель СССР в Великобритании И. М. Майский сообщал в телеграмме от 29 марта 1939 года: «В течение последних дней между Лондоном и Парижем шли усиленные совещания, и в английских правительственных кругах сейчас создалось настроение в качестве первого этапа организовать блок четырех держав – Англии, Франции, Польши и Румынии… СССР пока остается в стороне…»[478]. У. Сидс в беседе с М. М. Литвиновым 1 апреля 1939 года заявил, что он «считает вопрос о декларации окончательно отпавшим»[479]. А Чемберлен в частном письме от 28 марта так объяснял нежелание сотрудничать с СССР: «Должен признаться, что к России я испытываю самое глубокое недоверие. Я нисколько не верю в ее способность провести действенное наступление, даже если бы она этого хотела. И я не доверяю ее мотивам, которые, по моему мнению, имеют мало общего с нашими идеями свободы. Она хочет только рассорить всех. Кроме того, многие из малых государств, в особенности Польша, Румыния и Финляндия, относятся к ней с ненавистью и подозрением»[480].

Да, действительно, провал затеи с декларацией во многом был обусловлен категорическим отказом Польши и Румынии сотрудничать или получать какую-либо помощь от СССР. Недоверие к СССР выказывали также Финляндия и прибалтийские страны. О таком отношении говорит и У. Черчилль в своем труде «Вторая мировая война», объясняя подобное отношение этих стран к помощи СССР главным образом их страхом перед коммунизмом: «Препятствием к заключению такого соглашения служил ужас, который эти самые пограничные государства испытывали перед советской помощью в виде советских армий, которые могли пройти через их территории, чтобы защитить их от немцев и попутно включить в советско-коммунистическую систему. Ведь они были самыми яростными противниками этой системы. Польша, Румыния, Финляндия и три прибалтийских государства не знали, чего они больше страшились – германской агрессии или русского спасения. Именно необходимость сделать такой жуткий выбор парализовала политику Англии и Франции»[481]. Таким образом, руководство этих пограничных государств готово было скорее даже пойти на сотрудничество с Германией, чем принять помощь от Советского Союза.

При этом не следует забывать, что попытки Советского Союза к объединению усилий против нацистской Германии отвергались на фоне весьма тревожных событий. В последнюю декаду марта 1939 года Германия отторгла у Литвы Мемель (Клайпеду) и удвоила настойчивость своих давних требований к Польше о возвращении ей Данцига – польского города с преобладающим немецким населением, а также о предоставлении ей связи с Восточной Пруссией через экстерриториальные автостраду и железную дорогу, которые пересекали бы «Польский коридор»[482]. И. Риббентроп в беседе с польским послом в Берлине Ю. Липским 26 марта 1939 года четко обозначил позицию Германии в этом вопросе: «К окончательному урегулированию польско-германских отношений может привести только выполнение следующих требований: окончательное присоединение Данцига к Германии, экстерриториальная связь с Восточной Пруссией, договор о ненападении сроком на 25 лет с гарантией границ и сотрудничество в чехословацком вопросе»[483]. Более того, Риббентроп «посоветовал [Польше] немедленно прекратить военные приготовления и напомнил пример с Чехословакией в мае прошлого года»[484]. При этом он твердо заявил, что «внедрение польских войск в Данциг будет рассматриваться… как „казус белли“»[485]. Но на все предложения Германии Польша ответила категорическим отказом. Польское руководство проигнорировало возможный вариант развития событий по Мюнхенскому сценарию, но только уже применительно к самой Польше. Возник германо-польский конфликт, которому суждено было сыграть роковую роль в политическом кризисе 1939 года.

На основе указаний Гитлера германским Верховным командованием уже 3 апреля 1939 года была подготовлена «Инструкция[486] для вооруженных сил на период 1939–1940 годов» за подписью начальника штаба Верховного главнокомандования вооруженными силами Германии В. Кейтеля. В ее части II говорилось о разработке плана «Вайс»[487] (нем. Weiß – «белый») – операции по нападению на Польшу и ее оккупации, который был дан в приложении. Согласно плану, осуществление операции должно было начаться не позднее 1 сентября 1939 года[488]. К 11 апреля 1939 года план «Вайс» был уже окончательно готов. В дальнейшем нападение на Польшу было проведено точно в соответствии с этим планом. Вторая мировая война началась именно 1 сентября.