От жалости до любви

Где она находится? Что с ней? Кто это говорит? Кея попыталась открыть глаза и опять застонала. Голова болела, стоило только её повернуть. Затекла наверное. Когда пространство вокруг перестало кружиться, она разглядела, что находится в экипаже. А судя по тряске, которая, наверное и разбудила её, вкупе с ударом о крышу кареты на какой-то кочке, он едет по очень плохой дороге, и едет быстро. Кея подняла голову. Света почти не было. Она смогла только смутно разглядеть напротив две молчаливые фигуры. Когда глаза её привыкли к темноте, она вскрикнула снова, уже от ужаса. Прижав руки к груди, она постаралась отползти в самый дальний угол экипажа, подальше от них. Напротив неё сидели азги, двое. Страшная змеиная голова, руки-щупальца, а хвост свисал с сиденья вниз. Волна тошноты и страха захлестнула её. Кея поняла, что сейчас опять потеряет сознание. Нет. Падать в обморок было больше нельзя. Это всего лишь страх. Только её страх. Она вздохнула несколько раз и ущипнула себя за руку. Немного помогло. Тошнота отступила. Остался только страх. Но ведь существа напротив вели себя мирно, не пытались убить, или съесть. Чего же она боится?

Кея вздохнула и попыталась вспомнить, что с ней случилось, всё, до мельчайших подробностей, а заодно и отвлечься. Но воспоминания были нерадостными. Она вообще разучилась радоваться и улыбаться за последние дни. Она вспомнила, как после побега Саймона (она не могла без дрожи даже думать о нём), пришли азги, быстро, почти сразу. Она потеряла сознание, а очнулась в экипаже. Стоп! Зачем азгам экипаж? И голоса… Она явно слышала мужские голоса, когда очнулась. Не могут же азги говорить! Грегор рассказывал ей, что они только шипят. Тут же непрошенно в голову полезли мысли о муже и воспоминания. Они причиняли боль и одновременно дарили радость и силы. Но Кея отогнала их, продолжив размышлять дальше. У неё было такое ощущение, словно она почти поняла что-то важное, почти уловила. Ещё чуть-чуть и картина сложится. Если азги, настоящие азги не умеют говорить, тогда значит эти азги не настоящие! Эта мысль осенила её. Она попыталась отыскать подтверждение. В карете кроме неё и этих странных созданий никого больше не было, значит и говорить кроме них было некому. Но зачем, а главное кому понадобилась эта комедия? Кея боялась себе признаться в том, что знает ответ, и он её пугал.

Внезапно раздался резкий скрип. Экипаж остановился. Она вовремя ухватилась рукой за сидение, иначе упала бы прямо на азгов. Неужели кучер даже тормозить не умеет? Дверь экипажа распахнулась. В карету ворвался солнечный свет. Он был тусклый, неяркий, как бывает лишь на рассвете, да в грозу. Интересно, где она и сколько сейчас времени? Эта мысль промелькнула в голове, не успев оформиться в слова. Азги протиснулись к выходу из кареты, грозно ткнув её щупальцами в грудь. Наверное, она должна сидеть и не выходить. Что-ж, выходить на воздух и так не очень хотелось. После того, как первый страх прошёл, в экипаже Кея почувствовала себя даже в безопасности. Что ожидало её там, за дверцей, она боялась даже представить себя. Боялась и знала ответ.

Азги вылезли из экипажа, ступая очень уж по человечески, несмотря на копыта и хвосты. Дверца осталась открытой. Кея прислушалась и уловила обрывки разговора. О чём шла речь, она не могла понять, но один голос показался ей очень знакомым, и он приближался. От страха она забилась в дальний тёмный угол, молясь, чтобы о ней забыли, но нет. Солнечный свет заслонила фигура, такая знакомая и некогда даже любимая, а потом раздался знакомый голос:

— Кея, дорогая, ну вот ты и приехала. Вылезай, да поживее!

ГЛАВА 14

Остановив взмыленного Арзама у крыльца дядюшкиного особняка и бросив поводья кучеру, Грегор, освежённый быстрой скачкой, соскочил на землю.

— Вам назначено у лорда? — Спросил невозмутимый дядин дворецкий. Ещё месяц назад, Грегор бы стушевался, даже в доме своего дяди, но не сейчас.

— Я племянник лорда Эрдариуса. Дядя рад меня видеть в любое время! — Что у Андриуса со слугами? Меняются как перчатки. Впрочем и он не так уж часто заходил в гости. Имение дяди располагалось далековато от центра Гарлетона и выглядело достаточно старомодно — ни дорогих статуй, ни фонтанов, ни подстриженных газонов. Буйная зелень сада, плющ, да ежевика вместо изгороди, плотно закрывали дом Андриуса от любопытных глаз. Посторонний человек пройдёт мимо и не подумает, что здесь живёт один из семи правящих лордов.

— Я доложу мистеру Эрдариусу, — холодно сказал дворецкий, желая уже захлопнуть дверь перед носом, наверное, непрошенного посетителя, когда из дома донеслось:

— Томас, кто там? Проводи его ко мне, пожалуйста.

Дворецкий поморщился, но открыл дверь, разрешив Грегору войти внутрь, а потом исчез, указав рукой на гостиную. Видимо, там находился дядя. Интересно, у него все слуги такие молчаливые и невежливые? В прихожей было темно, и до гостиной пришлось добираться почти наощупь. Зато комната ошеломила его ярким освещением. Пока глаза привыкали к свету, он услышал знакомый стук тросточкой по полу, а потом и увидел дядю.