От золотого тельца до «Золотого теленка». Что мы знаем о литературе из экономики и об экономике из литературы

Успех Лоу привел Францию к потребительскому буму. Акции подконтрольной ему Compagny des Indes выросли в цене почти в двадцать раз, инвесторы разбогатели. Продавшие акции переключились на потребление. «Новые французы» покупали лошадей, мебель, книги, произведения искусства, ювелирные изделия. Бывшая беднота тоже наращивала потребление и приобщалась к роскоши. Кухарки и камеристки оделись в шелка и сатин и стали заявляться в оперу в платьях, сравнимых по цене с платьями их бывших господ.

Мефистофель делает экспресс-анализ преимуществ банкнот перед металлом:

С билетами всегда вы налегке,
Они удобней денег в кошельке.
Они вас избавляют от поклажи
При купле ценностей и их продаже.
Понадобится золото, металл
Имеется в запасе у менял.

И продолжает талдычить об их обеспеченности:

А нет у них, мы землю ковыряем
И весь бумажный выпуск покрываем,
Находку на торгах распродаем
И погашаем полностью заем…
И с золотым чеканом наравне
Бумага укрепляется в стране.

Император, как в сказке, где за спасение царевны давали полцарства, вознаграждает гениальных авторов схемы, назначая Фауста и Мефистофеля заведовать и недрами, и казной:

Даю вам на храненье наши недра,
Заведуйте статьею этой щедрой.
Разметьте на поверхности земли,
Где надо рыть, где клады залегли…

А придворные мечтают, на что они употребят свалившееся с неба богатство:

Один паж

Я зачащу к знакомым на пирушки.

Другой паж

Цепочку и кольцо куплю подружке.

Камергер

Запью еще сильнее, но с разбором.

Другой камергер

Сыграю в кости с новеньким партнером.

Титулованный землевладелец

Я замок выкуплю из ипотек.

Другой титулованный

Я средства округлю на весь свой век.

Впрочем, почему все как в сказке? После первоначального успеха «системы» 5 января 1720 года Лоу был назначен на самый высокий административный пост в стране – главным контролером финансов, что соответствует сегодняшнему рангу премьера.

***

Мефистофелю удается выпуск ничем не обеспеченных бумажных денег (клады еще не найдены). Бинсвангер считает, что Гёте в «Фаусте» показал: современная экономика – «это продолжение алхимии другими средствами», а в сцене выпуска бумажных денег можно усмотреть и философский смысл – создание смысла при помощи бессмысленных знаков. Символизм бумажных денег в том, что они – идея, оторванная от источника смысла и стоимости. Империя неминуемо придет к банкротству, если золото не будет извлечено на поверхность: настоящее богатство нельзя создать искусственными имитациями реальных ценностей.

Идея Лоу красива, примерно в таком виде она реализуется и сейчас. У денег давно нет твердого обеспечения, центробанки создают доверие к ним другими средствами. Но эксперимент Лоу оказался неудачным. Он не имел представления об угрозе инфляции: когда банкноты стали пользоваться популярностью, Лоу начал их выпускать с колоссальной скоростью – по принципу «хорошего должно быть много». В результате в 1719–1720 годах цены выросли в 4–6 раз, что привело к народным волнениям, сожжению лишних денег на костре (народ прочитал этот сигнал Лоу наоборот: «бумажные деньги годны лишь для растопки печи»), возвращению к монете и новой экономической депрессии на много лет.

Как вспоминает Сен-Симон, «недовольство было тотальным и ужасным. В стране не осталось богатого человека, который не считал бы себя лишившимся средств, и не осталось бедных, которые бы не думали, что их положение стало как у попрошаек». Доверие к банкам и бумажным деньгам было подорвано надолго. Во Франции долгие годы даже не предпринимались попытки выпустить банкноты или ввести банковские депозиты.

Проходит время. Скитавшиеся по миру Мефистофель и Фауст возвращаются ко двору императора. Там начался развал, несостоятельную власть сменило безначалье:

Всех стала разделять вражда.
На братьев ополчились братья
И города на города.
Ремесленники бились с знатью
И с мужиками господа…
По делу уезжал купец
И находил в пути конец.
Достигло крайнего размаха
Укоренившееся зло.

***