От золотого тельца до «Золотого теленка». Что мы знаем о литературе из экономики и об экономике из литературы

Планом было предусмотрено, что взятые из городской казны деньги пойдут на продление разрешения на эксплуатацию и продолжение линии, затем осуществляется дополнительная эмиссия акций, которые закладываются в одном из своих банков. Через некоторое время город получает обратно занятый у него капитал, а Стинер и Каупервуд начинают класть в карман приносимую линией прибыль. «Каупервуд никогда не упускал своей выгоды. А к этому времени у него выработалась особая деловая мораль, мораль финансиста. Он считал недопустимым красть лишь в том случае, если подобный акт стяжания или наживы так и назывался кражей».

***

В итоге Каупервуд оперирует примерно полумиллионом казенных денег и умудряется скупить контрольный пакет на свое имя. Однако, поскольку его активы были заложены и перезаложены, то биржевой паники он не перенес. Скорее всего, имеется в виду биржевая паника 1873 года, вызванная экономической депрессией в Европе[41]. В США ее основной причиной стала слишком бурная спекуляция железнодорожными акциями после окончания Гражданской войны. Каупервуда спасли бы живые деньги – 300 тыс. из городской казны в дополнение к уже используемым 500 тыс. Но Стинер ему помочь не может. Другие городские воротилы узнают про то, какие первоклассные активы Каупервуд и Стинер аккумулировали для себя, не взяв их в долю. Им выгоднее свалить Каупервуда и Стинера, чтобы по дешевке завладеть их бумагами. Они запрещают Стинеру давать очередной кредит Каупервуду под благовидным предлогом, чтобы купировать убытки казны.

Каупервуд при всех своих проказах до последнего дня был юридически чист, но в критический момент он поскальзывается на банановой кожуре. Когда еще оставалась надежда избежать банкротства, он скупает на рынке городские сертификаты на 60 тыс., получает за них деньги в казне, а сами сертификаты там не депонирует – он их закладывает в частном банке и выручает еще денег. Это трактуют как финансовое преступление, и его засаживают в тюрьму. Стинера тоже – не потому, что воровал, а потому, что не делился.

Кульминация финансовой аферы совершенно неожиданная. Когда Драйзер в начале романа говорит о том, что чиновники пытались украсть весь бюджет, это не воспринимается дословно. Оказывается, весь буквально. Каупервуд официально объявлен банкротом, и все его имущество арестовано. На покрытие его долгов городу нужно 500 тыс. долларов, но устанавливают расчет исходя из 30 центов за доллар. Но и после этого городу ничего не достается: «…путем различных махинаций у него оттягали права на получение этой суммы. Город якобы опоздал с предъявлением претензий. Это, конечно, послужило к выгоде других кредиторов, поделивших между собой сумму, в которой было отказано городскому казначейству».

***

А теперь немного о личном. В подростковом возрасте я читала Драйзера, в частности его романы «Сестра Керри», «Дженни Герхард» и «Американская трагедия» – запоем. Не могла оторваться, слезы душили. Сейчас же к художественным достоинствам «Финансиста» отнеслась более чем спокойно. Некоторые западные критики называют эту книгу одним из лучших американских исторических романов. Не могу с этим согласиться. Как писатель Драйзер в подметки не годится ни Лондону, ни Дос Пассосу, ни Синклеру Льюису, не говоря уже о Стейнбеке и Фолкнере. Язык суховатый, характеры простенькие, действие развивается вяло, интрига не цепляет, многословие утомляет – очень много повторов. Я уже давным-давно поняла, в чем Каупервуда обвинили, а Драйзер в двадцать пятый раз это объясняет, и так длинно!.. Перевод его романа, с точки зрения финансистов, ужасен. Если кто-то готов наступить на горло своему эстетическому чувству, то может прочитать произведение ради экономической «начинки», а если не готов, то можно оставить счастливый пробел в образовании.

Глава шестнадцатая. «И каждый раз вы находите новый выводок инвесторов…». Эптон Синклер в романе «Дельцы» про обман миноритарных акционеров

Эптон Синклер из тех американских писателей, которых активно переводили на русский при советской власти по причине его теоретического и практического сочувствия рабочему движению: он не только сопереживал социалистам и обличал индустриальное рабство, но и дал денег на строительство коммуны. Синклер считается писателем, принадлежавшим к движению «разгребателей грязи» (Muckrakers), целью которого было предание гласности махинации крупных корпораций и биржевых дельцов, а также выведение на чистую воду коррумпированных чиновников.