Отблески солнца на остром клинке

— Он, безусловно, виновен. И опасен. Если сохранить ему жизнь, даже под стражей он не оставит своих целей, а способы их достижения изберёт ещё разрушительней. Но церос не хочет его казни. Я вызову Вегдаша на поединок. Мне он не откажет. Пусть погибнет в бою, а не на плахе. — Она усмехнулась, глядя в потолок.

— Как будто ты всё же не уверена в этом решении.

— В решении я уверена… Но в глубине сердца пока не могу поверить в то, что я с ним справлюсь. Хотя он мне ещё в белой башне говорил, что не выстоит против меня, вооружённой двумя Йамаранами. А сейчас оба при мне.

Она опустила руки на пояс, коснувшись Йамаранов, тут же отозвавшихся теплом. Представить, что это тепло Верда, не получалось — оно было иным. Да и, пожалуй, иметь возможность ещё и прикоснуться к тому, кто согревает твоё сердце изнутри — дар слишком уж щедрый. Она и того, что имеет, вряд ли заслужила.

— Ты справишься. Но не настигнешь его, пока не будешь в этом уверена.

— Пока не буду готова? — Тшера вздохнула, соглашаясь. — Сказала бы, что ты прав, но по сути — права я, ведь ты лишь голос в моей голове.

Верд усмехнулся, и на сердце сразу потеплело.

«Как же хорошо, что теперь это твой голос, а не Астервейгов».

— Хмыкаешь так загадочно, словно знаешь что-то, чего не знаю я.

— Возможно.

— Голос в моей голове не может знать больше меня.

— Верно. — В его интонациях сквозила улыбка, и сложно было на неё не ответить.

— Иногда мне всё-таки жаль, что ты уж не мой Йамаран, — прошептала она.

— Я твой.

«Теперь уж навсегда».