Отбор против любви

Магесса не ответила. Она знала, что была права, но злому отцу возразить не могла, а Эдерью, рыча, схватил со стола какие-то бумаги и едва не швырнул наследнице в лицо.

– Читай! – велел он, отступая и пытаясь взять себя в руки.

Альбера приняла бумаги и стала на них смотреть. Первый документ она уже видела. Когда-то она лишь просмотрела его и тут же вернула отцу. Это были документы на Гарпия, утверждающие, что он помесь высшего и низшего демона. Эта очевидная ложь еще тогда разозлила Альберу, но она добросовестно прочла весь документ, гласивший, что ее подарок был куплен в специальном питомнике, где демонов еще детьми вызывают и подчиняют для последующей продажи. Дальше указывался какой-то класс, цифры свойств, какие-то проценты, в которых магесса ничего не понимала. Демонология никогда ее не интересовала, потому, как раньше, так и теперь все эти значения ничего ей не говорили. За этим документом был какой-то протокол, в котором фигурировали совсем другие цифры, даже класс был присвоен другой. Протокол был с красной печатью королевских демоноборцев и описывал высшего демона. Затем было извещение с требованием передать демона властям за большую компенсацию. Завершало череду документов официальное прошение Эдерью, в котором под свою ответственность маг просит оставить раба у себя, и в случае потери контроля обязуется уничтожить. Прошение было одобрено за подписью нескольких демоноборцев и даже короля.

Эта бумага Альберу напугала.

– Что это? – спросила она, понимая, что этого ей точно не показывали.

– Смотри протокол, – ответил Эдерью, хмурясь, но уже взяв себя в руки.

– Я ничего не понимаю в этих цифрах…

– Красную печать видишь? Знаешь, что она значит? – сдержанно спросил мужчина.

– Нет.

Эдерью закатил глаза. Он много лет назад поручал Реорану рассказать все, но тот, видимо, решил иначе.

– Протоколы демонической силы обычно составляют, когда демон вырастает, но я вызвал демоноборцев намного раньше, и уже тогда они поставили красную печать, а это значит «особо опасен, подлежит уничтожению», у него есть способности не просто высших, правящих демонов, те, что считаются опасными, у него выявили дар, отнесенный к трем запретным. Его не убили на месте только потому, что это было в нашем доме!

Альбера испуганно вжала голову, снова посмотрела на бумагу с красной печатью, а потом взглянула на отца виновато и испуганно:

– Какая способность?

– Управление эмоциями. Эта цепь должна была подавить этот дар целиком, ее специально настроили так, а ты…

– Но почему никто мне не сказал? Почему вчера ты сразу решил его убить? Он же…

Она не договорила, замолчала, чувствуя, что голос от волнения дрожит. Ей хотелось просто расплакаться, но при отце она не смела так выражать свои чувства. Губы обожгло воспоминанием, разумом она понимала, что действительно отпустила опасную силу, но самого Гарпия не боялась.

Ей очень хотелось сказать, что он не опасен, но она хорошо понимала, что свои слова ничем подкрепить не сможет.

Дверь в кабинет внезапно открылась. На пороге стоял Реоран, взволнованный и даже, казалось, напуганный.

– Ты нашел его? – зло спросил Эдерью, вновь мгновенно вскипая.

– Нет, но…

Договорить ему не дали. Трость, возникшая из-за его спины, осторожно тронула его руку. Маг тут же отступил и поклонился, позволяя зайти невысокому, полноватому мужчине с белой аккуратной бородой.

Это был Адерел Эндер-Ви, облаченный в строгий светло-серый костюм. На его руках было множество перстней, а шагая, он опирался на трость с манерной строгостью, что давало понять, что этот предмет был данью прежней моды, а не необходимостью.

– Отец?! – удивленно воскликнул Эдерью и запоздало поклонился.

Адерел только отмахнулся от него и шагнул к внучке, спешно изображающей глубокий почтительный реверанс.

– Альбера.

– Да, дедушка, – прошептала она, не смея поднять глаза.

– Расскажи мне, что ты натворила, – внезапно мягко попросил мужчина.

Она коротко заглянула ему в глаза и, виновато кривя брови, протянула бумаги.

– Простите, дедушка, но я просто отпустила его. Он спас мне жизнь и…

Она стихла, заметив строгий взгляд отца.

– И? – настойчиво спросил Адерел, явно желая знать все.

– Я уверена, что он не опасен, – призналась Альбера.

– Тогда почему он сбежал? – гневно спросил Эдерью.

Альбера тут же залилась краской, вспоминая тот неожиданный поцелуй. Может он просто смутился или испугался ее гнева? Только говорить она об этом не могла и боялась, что кто-то заметил ее волнение, особенно внимательный и обычно строгий глава семьи, но он, к счастью, обернулся.

– С тобой у меня будет отдельный разговор, – жестко сообщил он сыну, угрожающе демонстрируя бумаги. – Ты своих дел уже натворил, а теперь молчи!

Альбера вздрогнула, но тут же виновато опустила глаза, как только старший родственник снова посмотрел на нее. Он не злился. Магесса ощущала это по ровному тону, но все равно робела.

– Ты не хочешь, чтобы его убивали? – уточнил Адерел, касаясь ее подбородка, чтобы заглянуть в глаза.

– Да, не хочу. Он не заслужил подобного.