Отборная гадина, или Вы нужны нам, Лилли

— А цена указана? — вновь уточнила я.

— Нет.

— А границы цены в договоре определены?

— Тоже нет. — Волчица тихо вздохнула, обернулась и углубилась в пояснения, что вначале вызывается оценщик, затем находится покупатель, далее, после сверки всех документов…

— Постойте! То есть если продать все-все за пару золотых и отправить на счет кошки, то предписания суда будут исполнены?

Тайс задумалась, а мадам X, что совсем скоро будет не X, от такого предложения побагровела. И плевать, что Снежная волчица, у нее даже волосы получили красный отсвет.

— Пара золотых? И как вы смеете такое говорить?! Мое дело стоит сотни тысяч, а с предстоящей сделкой достигнет миллионов! И вы предлагаете… вы… Да это уму непостижимо!

— Почему? — тихо спросила четырнадцатая герцогиня. — Вас все равно заставят его продать. Так почему бы не «подарить» производство союзнику, который примет вас обратно, а жалкие пару… тысяч отправить на счет?

Шорох открываемой двери и звон колокольчика заглушил слова Тайс. На пороге комнаты появилась жизнерадостная леди N.

— Время вышло! — едва не пропела она. — Пойдемте.

Попрощавшись с Жизоли Харс, мы покинули переговорную и направились следом за матроной.

— Знаете, я крайне удивлена, как вы нашли выход из сложившейся ситуации, — шепнула мне четырнадцатая. — Ей нужен лишь достойный доверия человек, и все разрешится.

— А я удивлена, как какой-то захудалый мужик годами водил Снежную волчицу за нос. Чем Харс душился, чтобы отбить ей нюх? И у кого он это купил?

Нас собрали в просторном светлом зале, куда я шла с чувством гордости. Все же найти хоть какой-то выход и помочь отчаявшейся Жизоли стало делом чести, которое я с достоинством выполнила. Ведь действительно выполнила. Я нашла лазейку в формулировке, Тайс подсказала, как ее использовать. Если подумать, мы никого не обидели, предложили компромисс…

И тем неприятнее было услышать наши имена в числе выбывших.

Я помнила, что барон Нигье просил меня участвовать лишь в первом туре слета, знала, что и сама хотела сбежать. Но почему после всех трудов вдруг такая несправедливость?

— Как выбыли?

— Окончательно! Вы не добились подписания договора.

— Но сроки не были установлены, — возразила я. — Вы сами сказали, что предоставляется отдельная комната и пара переговорщиков. Вникнув в доводы каждого, необходимо привести их к компромиссу. Заключенный между сторонами договор станет пропуском… но подписать-то они его могут и потом.

Взгляд сам собой устремился к ложе, где в уюте бархатных кресел сидели бледный Орран с загипсованной рукой, встревоженные его состоянием королева и король, послы семи королевств и привилегированная дворцовая шайка. Ни Нигье, ни Соро, ни Волля среди них не наблюдалось. Никто не ратовал за справедливость, я была одна.

— Потом? Через год, через два? Мы не можем столько ждать! — фыркнула матрона, опровергая всю идею переговоров. И сладостно повторила: — Поэтому вы выбываете вместе с четырнадцатой, первой и пятой.

— А их за что? — Я посмотрела на девушек из первой пятерки. Все же у одной заседали знакомые друг с другом министры, у другой — целующаяся пара. Уж эти должны были все подписать.

— В первом случае с листа договора исчезли обе подписи. — Да уж, министры-шутники. — Во втором… — Матрона неодобрительно посмотрела на чуть растрепанную девушку с припухшими губами. — Один из переговорщиков не смог прийти, и герцогиня заменила его, как смогла!

О содеянном пятая не сожалела, поправила прическу и без слов шагнула в портал, открытый для нее придворным магом. Как шептались за моей спиной, герцогиня успела заинтересовать «своего» переговорщика и была рада покинуть слет. Первая ушла в расстроенных чувствах. Министры годились ей в дедушки, иллюзорный бюст в подписании договора не помог. Четырнадцатая попросила переслать ей порванную книгу, назвала адрес женской Академии искусств и пожелала оставшимся удачи. Я в портал вошла с опаской. Судя по взгляду принца Оррана, меня прокляли либо мне от души пожелали провалиться.

И пожелание это в чем-то сбылось.

* * *

Я вышла из портала в холле заброшенного дома, который ранее в глаза не видела, как и застывшего на лестнице здоровяка. Потянувшись на всякий случай к иглам, украдкой посмотрела по сторонам. Пыль, грязь, завешенные паутиной сундуки, накрытая серой тканью мебель, сгущающийся мрак. Туманный парк за окном, полный голых деревьев в начале лета, прямо говорил, что поместье находится не в первой столице Грена, не во второй столице и даже не в одном из портовых городов, откуда я бы доплыла до родных просторов Выжженной степи. Вокруг были болота, в которых селились вампиры, и стоящий на лестнице был одним из них.