Отброшенные в Африку

Поэтому общались по трубке УКВ связи. Она была похожа на трубку домашнего телефона, и когда позвали мою родственницу – иди, мол, зять звонит – она подумала, что я звоню с городской квартиры, только почему-то не в обычное ночное время, когда связь получше.

Спросив о здоровье внуков и дочери, она по чьей-то подсказке выглянула из ходовой рубки траулера как раз в тот момент, когда очередная волна подняла наш кораблик вровень с иллюминаторами мостика траулера, и мы сквозь шум моря и работающих механизмов услыхали испуганный крик тещи: “Ты что, дурак, я дочери все расскажу!”

У нас в рубке все так и грохнули от дружного смеха. Да, мы были другими, и люди с большого надежного корабля смотрели на нас с разными выражениями лиц. Короче, долго общаться в «сухих» условиях никому не хотелось, мы погудели, подвернули на свой курс и пошли своей дорогой.

Оставалось расчетных 20 суток до места назначения. Очень хотелось просто заснуть и проснуться в тихой гавани, все уже начали уставать и нервничать. Поэтому, чтобы хоть как-то изменить обстановку, решили изготовить снасти для ловли рыбы на ходу.

Привязав к бросательному линю (веревка 10мм в диаметре) крючок-тройник размером с растопыренную детскую ладонь, обмотали его белым пластиковым пакетом, который должен был играть роль кальмара. Потом привязали пятикилограммовую гирю в качестве грузила и смайнали всю эту конструкцию за борт, предварительно привязав линь к трубе стойки кормового тента.

Не успел кок Коля, выполнявший по совместительству функции боцмана и специалиста по экстремальной рыбной ловле, довязать последний узел веревки на стойке, как линь натянулся как струна, и из воды со стороны кормы вылетел на поверхность золотистый в свете падающего за горизонт солнца, громадный, килограммов на 20, тунец.

С хлопком лопнул линь, его обрывок выгнулся дугой и хлестнул по конструкции тента, достав Николая по щеке и шее.

Экстремальную рыбалку кэп тут же прекратил, запретив использовать последний бросательный линь. А Коле, как раненому, поручил легкую работу: сделать из одного длинного линя два коротких, на корму и на бак. Чтобы больше не умничал с рыбалкой.

Таким образом, появился повод для открытия бутылочки коньяка – вне вахты, конечно и исключительно для согрева. Тост, естественно, звучал как заздравная раненому тунцом или получившему оплеуху от тунца коку Николаю. Ему и нам было приятно.

Время шло, монотонные вахты сменяли одна другую. Топливо основного запаса в танках заканчивалось, и у нас появилось новое развлечение – раз в два дня мы поднимали из трюма четыре бочки солярки и перекачивали ее в расходную цистерну. Перед началом процедуры меняли курс, чтобы меньше заливало и качало. Все было отработанно, происходилобыстро и весело, пустые бочки летели за борт, мы становились легче, и качало нас больше.

С постоянными подворотами курса, мы незаметно для себя нарушили очень четкий приказ большого босса: не подходить к берегу ближе, чем на 50 миль.

На уровне подсознания хотелось уцепиться взглядом за береговую линию. Мы уже устали. Поэтому кэп особо не выравнивал курс на положенную дистанцию, и когда на излете 3 недели мы увидели полоску берега, то пошли по ней с приподнятым настроением и радужными надеждами на благополучный исход нашего предприятия.

И через несколько часов поняли, что ошиблись, обнаружив по корме догонявшую нас длинную лодку. Людей в ней видно не было.

По тому как изменился в лице наш капитан и как резко, без подготовки к «повороту по-штормовому», он переложил румпель направо, изменив курс на перпендикулярный очертаниям земли, мы поняли: шутки закончились, обеда на белой скатерти, скорее всего, не будет. Но эта неприятность показалась нам сущим пустяком – после того как со стороны подвернувшей за нами каюки прогремел выстрел и на срезе борта показались похожие на головешки головы преследователей.

Подставившись под бортовую волну, мы здорово рисковали сделать классический оверкиль, но свойства поплавка, которыми обладал «Осетр», спасли нас от участи товара на невольничьих рынках Африки. Или, скорее всего, от более непроизносимой участи, ибо необитаемых островов поблизости не было, а преследовавшие нас люди наверняка не придерживались старинного пиратского обычая, согласно которому живых и невредимых пленников просто высаживали на какой-нибудь пустынный берег.

Скорость наша сильно упала, но и лодка, точно так же рискующая перевернуться, сбросила ход, хотя и продолжала потихоньку ползти к нам. Капитан подозвал помощника и спросил, сколько и какого типа патронов мы прикупили перед походом в соответствии с нашим заявлением морскому регистру.

– Все по нормам! – рявкнул помощник капитана, по совместительству радионавигатор и радист.