Отброшенные в Африку

Что ждало экипаж в этих случаях в общем-то известно, пираты свидетелей не оставляли. Хотя и бывали случаи, что свидетели сами становились пиратами и даже пиратскими главарями, сумев подмять под себя вчерашних крестьян и объяснить им, как лучше и эффективнее делать то, от чего они сами недавно страдали. А что? Раз до Родины уже не добраться, да она их и не ждала, то профессиональные моряки, подкорректировав старые и освоив новые навыки, вполне удачно принимались руководить африканской морской шпаной. Хотя, конечно, такие случаи были исключениями из правила.

На закате, закончив все основные приготовления к раннему утреннему отходу, мы вшестером собрались на палубе. Подъехал большой босс, передал документы на отход и мы, что называется, присели на дорожку, расположившись за принесенным столом.

4.

Шли мы в Экваториальную Гвинею. Подмышка Африки, слаборазвитая страна, правда, с большими перспективами, к которым, возможно, мы будем причастны. Совсем недавно на шельфе Гвинейского залива обнаружили совсем нешуточные запасы углеводородов. И в одночасье на еще вчера нищую и никому неинтересную страну устремилось множество наблюдающих и анализирующих взоров.

Ну и наш босс, который знал Экваториальную Гвинею не понаслышке, решил долго не всматриваться и не тянуть с анализом, а послать на место кораблик – помогать гвинейцам с перевозкой самых разных товаров из соседних стран. Ну и чтобы быть поближе к пирогу, когда его начнут делить.

Но лезть к пирогу в одной компании с такими акулами как Франция, Америка или Китай очень опасно. Лучше стоять с краю, делать свое дело как можно лучше и ждать. Нам, бывшим советским людям, только и оставалось как придерживаться такой тактики. После сдачи всех своих мировых позиций, после провала модернизации государства и краха идеологии мы не могли рассчитывать на большее.

Это сейчас я все чаще возвращаюсь мыслями в то время. А тогда мы не задумывались о таких сложных раскладах, да они нам были и не нужны.

Нами двигали гораздо более приземленные(меркантильные) интересы, а именно: желание заработать побольше и жить получше. Лично мною помимо этого двигало еще и чувство здорового (надеюсь!) авантюризма, о котором я уже говорил. И отчасти – предсказание-приговор моего преподавателя в военно-морском училище, которое я закончил по специальности «судовой механик»

На нашем курсе была традиция: в конце лекций и занятий по многим предметам оставлять время на морские байки преподавателей. Понятно, что при условии хорошего поведения и успеваемости курсантов. Делалось это для того, чтобы приобщить нас, сопливых карасей, к морской касте, вскружить нам головы рассказами о путешествиях, опасных приключениях и правильных, мужских поступках.

И надо сказать, что это здорово работало и подстегивало в учебе. Когда весь в золоте каперанг закручивает сюжет своей байки, искусно подводя слушателей к грани эмоционального взрыва, когда курсанты, ерзая за партами и вылупив глаза, не знают, верить или нет этой горе авторитета и когда рассказчик, усиливающий эффект от повествования жестами, вдруг – о чудо! – в подтверждение своих слов извлекает из портфеля какую-то реликвию – поверьте, это что-то!

За каких-нибудь 10 минут чисто на одних эмоциях на 100 процентов восстанавливаешь непреодолимое желание учиться, учиться и еще раз учиться согласно завещанию классика.

Однажды мы подзадержались на одной из лекций по эксплуатации судовых котельных установок. Времени оставалось в обрез, и было ясно, что даже на короткую байку его не хватит. Но не дай морской бог нарушить традицию, и тогда преподаватель, капитан второго ранга, которого мы между собой звали Кузьмичом, блестяще вышел из положения.

Кузьмич был легендарной личностью. Он рассказывал, как будучи молодым командиром участвовал в советском исходе из Египта, а еще о том, как в свое время напугал цээрушников какой-то непонятной, жутковатого вида конструкцией на корме своего сторожевика. Конструкция эта оказалась коптильней для рыбы, замаскированной под некую абстрактную пусковую установку.

Коптильню таким хитрым способом спрятали от своего же берегового начальства, которое, как известно само не знает, что там стоит на кораблях. И вот эта груда «секретного» железа, на котором кок исполнял свои кулинарные шедевры (причем только в море, в остальное время коптильня была наглухо зачехлена), заставила здорово понервничать наблюдавших за сторожевиком Кузьмича цээрушников, которые даже предприняли отчаянную попытку проникнуть на корабль и заглянуть под чехол. Понятно, что шпионы жестоко поплатились.

Так вот, за пару минут до окончания лекции Кузьмич достал из своего солидного портфеля совсем даже несолидную фотографию и со словами «все вы там будете, это я вам обещаю» показал ее нам. Он сказал это так, словно приговорил нас к тому, что мы увидели на фото. А увидели мы щуплого русского парня, который, стоя между двух стройных негритянок, обнимал их из-за спины за пышные груди. Парень ухмылялся, словно говоря: «Ребята, это кайф!»