Отчаянные меры. Драгоценный груз. Сущность зла

— Она. Думаю, вам это покажется интересным. — Он протянул руку к ассистентке в кресле управления. — Давайте еще раз, Дина.

Женщина щелкнула по клавишам, и на главном экране появилось изображение камеры Герцога.

— Явные аномалии в поведении, — прокомментировала она ситуацию. Красный лакированный ноготь показал на монитор. — Обратите внимание: подопытный сидит на кровати, скрестив под собой ноги. Посмотрите, как ссутулены плечи, и глаза… особое внимание уделите глазам. Как они устремлены в концентрации.

— Будто в мире есть места более прекрасные, чем мы выделили ему.

Баррис посмотрел некоторое время и, наконец, хмыкнул.

— Значит, вы разбудили меня посреди ночи только ради этого зрелища? Хочу напомнить вам, доктор, и вашей ассистентке, что каждая минута моего времени стоит больших денег, и вы…

— Минутку-минутку. Вы посмотрите, что он делает.

— Что он дела… В самом деле, зачем это он так?

— Похоже, он грызет запястье. Он что, хочет перегрызть себе вены?

— Да не запястье, он жует рукав, — заметил Мелроуз, — если вы присмотритесь…

Герцог вытащил двумя пальцами что-то невидимое изо рта, как будто туда попал волос.

— Вы что, не кормите его? — хмыкнул Баррис.

— По-моему, он собирает нитки.

— Зачем?

— Не знаю. Может быть, собирается свить из них веревочную лестницу для побега, — предположила ассистентка по имени Дина, смущенно опуская ресницы.

— Прекрасно. Тогда урежьте ему пайку. Пусть ест свой костюм. Черт возьми, Винсент, вы что, не можете принять решения без меня?

— Мы вызвали вас совсем не поэтому, — сказал Мелроуз.

— Нам представляется, что подобное поведение вовсе не свойственно личности сидящего в этой камере Вильяма Уэшли Арбора. — подала голос Дина. Это не типичный для него образ поведения — медитация. Как известно, подобные упражнения свойственны людям иных профессий: спецслужб, например, пилотов и прочее…

Баррис прищелкнул языком.

— Ну, конечно, за эти несколько дней, что он у нас в гостях, мы его изучили со всех сторон…

— Не со всех, — вмешалась Дина, не обращая внимания на сарказм Барриса. — Но мы уже составили детальную опись его движений, поз и поведенческих мотивов.

Хрупкие женские пальцы вновь пробежали по клавиатуре: главный экран озарился другой картиной. Здесь снова был Герцог: он расстегнул молнию и завязал куртку узлом на поясе. Узник стоял в камере голый по пояс, словно собирался заняться гимнастикой.

— Мое время — это очень большие деньги, — напомнил Баррис.

— Нет, вы только посмотрите, — воскликнул Мелроуз. — Право, это стоит того!

Пока они наблюдали за передачей «Арбор в действии», Герцог присел на колени перед унитазом, залез правой рукой и стал нащупывать что-то в сливном бачке.

Дина нажала на кнопку «пауза» — и изображение на экране замерло. «Арбор, захваченный врасплох».

— Типичная манера концентрации Арбора. Блуждающий, устремленный вдаль взгляд, направленный на что-то исходящее из кончиков пальцев. Мы зафиксировали эту картинку множество раз, когда он обшаривал в разных углах камеры. Он ищет что-то. Может быть, это, опять же, средства для побега?

Баррис откровенно зевнул, не прикрывая рта.

— Простите, но меня это не впечатляет.

— Это ваша вечная проблема, — сказал Мелроуз. — Вы никогда не проявляли любопытства, как ваш папа.

— У отца не было моих денег. Так что неплохой обмен, я считаю: любопытство на деньги.

— В таком случае… Дина, покажи мистеру Баррису следующий фрагмент.

— Даже не знаю, и не могу обещать, что он произведет на меня впечатление, Винсент.

— Спокойно, — сказал Мелроуз. — Вы хотите убедиться в том, что наш препарат работает? Так вот: мы продемонстрируем вам его в действии. Вы воочию можете убедиться.

На экране снова возник Герцог, словно герой телевизионного сериала. В этот раз он покинул ряды нудистов — ибо был облачен с головы до ног в свой костюм. Медленными неторопливыми кругами он расхаживал по камере.

— Ах вот оно как, — прокомментировал Баррис. — Вот он, значит, как скучает. Еще раз спасибо, что разбудили.

Дина щелкнула тумблером, и появился звук: приглушенный, перебиваемый каплями, бормотанием воды в бачке унитаза и постаныванием воды в трубах. Послышались шаги Герцога и затем его голос:

— Эрик?

Он продолжал расхаживать по камере, пристально заглядывая в каждый угол. Как будто рассчитывал встретить там знакомое привидение.

— Эрик, где же ты?

Затем он замер на секунду, руки бессильно свесились по бокам, взгляд сосредоточенно устремлен куда-то вдаль. Казалось, он замер перед камерой.

— Да, черт тебя возьми, Эрик! — Герцог нахмурился.

В этот раз «паузу» включил доктор Мелроуз. Изображение на экране замерло.

— Вот оно. Три раза. Он отчетливо повторил: «Эрик». Как будто звал Эрика Диксона.

Баррис покачал головой.

— Когда вы начнете соображать, — Мелроуз сердито защелкал кнопками. Включенная в режим перемотки запись продемонстрировала Герцога, оживленно скакавшего по камере. Стало заметно, что руки его двигаются так, словно бы он отыскивает способ вырваться на свободу, рвет перед собой невидимые путы. — Мелроуз включил нормальную скорость в режиме воспроизведения. Теперь смотрите… — изрек доктор.