Отчаянные меры. Драгоценный груз. Сущность зла

— Ну, ладно, это еще куда ни шло. Лучше Смерть, чем позор. Но все это байки аристократов. По-нашему — лучше славная победа, чем позорное поражение. И пусть лучше сдохнет враг сегодня, а я — завтра.

— Эрик, — осторожно приступил Герцог к делу. — Должен напомнить тебе конечный пункт нашего соглашения.

— Какого еще соглашения?

— Если мне понадобятся знания, то я знаю, где их найти. Был такой пункт, помнишь? Ты хотел, чтобы я пришел сюда и увидел Лей Бранд, не так ли? Ну что ж… — тут он, как мог, вытянулся по стойке «смирно» в сковывающем движения скафандре, — Пилот Диксон, ваш приказ выполнен. Диксон кивнул с отсутствующим видом.

— Надеюсь, ничего, что я выгнал тебя для этого из кровати с арколианцем?

— Мне нужно выйти отсюда. — сказал Герцог. — Нам нужно выйти отсюда.

— Что ж, — Диксон оперся о стену и равнодушно посмотрел в сторону Герцога. — Теперь ты видишь, в какое положение ты меня поставил. Я не могу дружить с арколианцами. Я их убиваю. Это мое принципиальное, как ты сказал, соображение.

— Но не единственное же…

— Возможно, и не единственное. Но так уж меня тренировали. Из меня сделали машину по уничтожению противника, и арколианцы многие годы были противником номер один. — Он рассмеялся и бросил холодный взгляд в сторону тела Лей Бранд. — Знаешь, что она говорила все время? Она говорила, что после войны у меня не будет никаких проблем. Не в том смысле, что «никаких проблем» — и так далее. Просто, она говорила, что мир убьет нас. Мы просто не сможем жить в мирное время. Так что, как видишь, она успела, а я запоздал. Для меня здесь не нашлось крюка.

— Теперь у нас другой противник, — сказал Герцог. — И ты это знаешь. Нам надо вырваться отсюда, пока Мэй не выкинул какую-нибудь глупость, спасая нас.

Ответом на это замечание была довольная усмешка.

— На твоем месте я бы об этом не беспокоился. — Диксон постучал пальцем по куполу шлема. — Я уже предпринял кое-что, чтобы передать Барриса в руки твоих друзей. Так что он сам спит и видит с ними встретиться.

Герцог чуть не подпрыгнул:

— Что-о?

— Ничего, ничего, — сказал довольный Диксон. — Можешь не благодарить.

— Что ты сделал?!

— Сыграл на этом. Арколианец против Барриса. Встреча двух монстров. Видел бы ты рожу Барриса в тот момент. Даже не знаю теперь, на кого ставить деньги.

— Что ты ему сказал? — почти закричал Герцог. — В наушниках захрипело и застреляло.

Диксон поморщился, как будто в ухо ему заполз муравей. Он посмотрел на свою ладонь в перчатке скафандра и потер пальцами так, будто растирал между ними щепоть пыли.

— Я рассказал им, — заявил Диксон, — об арколианцах и о том, как они получили секрет генетического кода.

— Зачем ты это сделал?

— Это было великолепно, — рассмеялся Диксон. — Нет, определенно жаль, что ты не видел рожи подлеца Барриса в этот момент. Он тут же клюнул, с ходу. А до того все расхаживал, как павлин по клетке, и угрожал. Только короток клюв у него на расправу — угрожать пилоту Диксону! Так что, скажу тебе, парень, — и Диксон встал перед ним, подбоченясь, одной рукой напирая на стенку коридора: ни дать ни взять — герой из легенды. — Теперь он точно выйдет на встречу с Мэем.

— И чем ты его так убедил, Цицерон ты наш ненаглядный? — процедил Герцог.

— А очень просто, — ответил Диксон, отклеиваясь от стены. — Я сделал для него запись. Десять минут работы с диктофоном — и все. Можно сказать, записали звуковой клип: «Герцог в подземелье». Несколько простых фраз твоим однополчанам. Ничего особенного, ну, там: «привет, Мэй» или «Мэй, не слушай этих подонков», сам понимаешь. Баррис обещал, что отпустит нас, как только они сдадут ему аркола.

Герцог сделал три решительных шага навстречу — магнитные подошвы три раза впечатались в металл — и сграбастал пилота за шнурки, болтавшиеся впереди скафандра.

— Да ты что, — зашипел он ему прямо в лицо, забыв о том, что слова все равно могут долететь только по радиосвязи. — Веришь ему?

— Нет, конечно же, я же не сошел с ума. Я послал его на верную гибель. Если твои олухи не убьют Барриса или не смогут даже захватить в плен, то с ним разделается арколианец. Так что наши руки чисты. Что скажешь? Как только дойдут вести, что Баррис в списках живых не значится, его империя рухнет, и мы с тобой преспокойно выйдем на свободу. А если Мэй захватит его и посадит в железную клетку, то нас просто обменяют. Обидно конечно — двух на одного, но что поделаешь. Так что все просто, как карандаш.

— Нет, — оттолкнув Диксона, Герцог отвернулся. По интеркому донеслись нечленораздельные хрипы и ругательства.

— Это предательство!

— Ну, по всему, что ты тут о нем рассказывал, он этого заслуживает.

— Да Баррис туда и не сунется! Ты предал меня, ты предал арколов…

— Ай-яй, какая жалость! — зацокал Диксон.

— И еще ты предал Альянс.

— Этот Альянс добил меня, — сказал Диксон, — лучше, чем пуля в затылок. Когда я услышал о нем, мне как будто сделали контрольный выстрел за ухо. Так что это удачный случай рассчитаться. Месть — блюдо, которое лучше всего есть остывшим.