Отчаянный шаг

Опустошенная, Пенни поднялась на ноги. Она догадывалась, почему он не говорил ей обо всем этом: верность памяти ее сестры, страх, что, возможно, если она узнает правду, то будет меньше любить Люси, не будет так безоговорочно готова взять опекунство над племянницей. Если причина в последнем, то это показывает, как мало Сол в действительности знает ее. Люси — это не только дочь Таппи, это также часть ее — Пенни — жизни. Она любит эту малышку, просто любит... В ее представлении любовь не зависит от тех или иных обстоятельств. Это неизменное, вечное чувство. Несмотря на то, что узнала теперь, она будет продолжать делать все, что может, для них обоих, если, конечно, они позволят.

Пенни сидела и как-то механически думала о том, что будет делать во второй половине дня. Она решила познакомиться с окрестностями. Прогулка вокруг дома завершилась на остановке автобуса; отсюда можно доехать до ближайшего городка. Пенни так и сделала. Она глядела на витрины магазинов, бродила по улицам, смешавшись с толпой домохозяек, многие из которых везли в колясочках малышей.

Вскоре и она будет ходить с Люси вот так же, как они, утешала она себя. Другой вариант был слишком ужасен, чтобы думать о нем.

Пенни зашла в большой супермаркет, купила там кусок говяжьей вырезки, грибы, лук, нарезанный кольцами, тесто, затем ее привлекли соблазнительного вида пирожные. Выпив чашку кофе, она отправилась в обратный путь домой.

Домой... подумала она с иронией и печально улыбнулась: прекрасный дом Сола был еще далек от того, что она понимала под родным очагом. Пока будет продолжаться отчуждение и холодность между нею и мужчиной, которого она уговорила жениться на себе, мало шансов, что обстановка в этом доме будет такой, какой ее хотел бы видеть Сол.

Желая загладить свои вчерашние промашки, Пенни приготовила бифштексы и уже снимала их с плиты, когда услышала шум подъезжающей к дому машины.

— Как вкусно пахнет!

Так обычно приветствует жену муж, возвращающийся с работы домой, но за этим приветствием не последовало поцелуя, когда Сол прошел мимо Пенни в столовую.

— Надеюсь, что мясо сочное. — Пенни с тревогой посмотрела на свое произведение. Сол сел. Она обратила внимание на то, что каждый из них играет стереотипную роль. По крайней мере, утешала она себя, все складывается лучше, чем она предполагала после ужасной утренней сцены перед его уходом на работу. — Что-то не так? — неуверенно спросила она, видя, как он неподвижно сидит, так и не взяв со стола приборы. О Боже! Какую еще жуткую ошибку она совершила? Может быть, он не любит лук? Они поженились после такого короткого периода знакомства, Пенни совсем не знает его вкусов. По иронии судьбы, ей было бы удобнее, если бы он взял ее в свой дом экономкой, а не женой. Тогда он, конечно, обязан был бы снабдить ее списком того, что любит и чего не любит.

— Нет. — Этот короткий ответ лишь отчасти успокоил ее, так как он смотрел на нее со сдержанной неприязнью, по крайней мере, ей так казалось. — Просто я жду, когда ты тоже сядешь за стол.

— О! — Пенни смущенно смотрела на него. — Я не собиралась. Я имею в виду... — Она остановилась на полуслове. Она имела в виду, что еще слишком волнуется после того, что она прочитала в дневнике Таппи, и сейчас у нее совсем нет аппетита. Но она не могла объяснить, почему не может присоединиться к нему за столом. Ей пришлось ограничиться полуправдой: — Я уже поела.

— Ты действительно поела? — И снова его слова были категоричны. — Скажи мне, Пенни, твоя идея ограничиться в нашем браке лишь платоническими отношениями со мной включает также и пункт, согласно которому ты будешь питаться отдельно от меня?

— Конечно, нет! — Она невольно с вызовом встретила его язвительный взгляд. — Просто я не привыкла плотно есть, и все.

— Правда, все? Пенни, ты проголодалась, потому что так много работала или же развлекалась, и тебе пришлось, не дожидаясь меня, поужинать?

Солу и не нужен был ответ, и Пенни злило его явное намерение вывести ее из себя. Казалось, какой-то бес заставляет его постоянно ее дразнить. Возможно, подумала Пенни с горечью, это все оттого, что она не та женщина, какой он бы хотел, чтобы она была... только жалкая копия ее красавицы сестры, которую он любил.

— Что касается меня, то я не люблю, есть в одиночестве, а потому, если тебе не трудно, составь, пожалуйста, мне компанию. — Он указал на стул напротив него. — Раз уж мы затеяли игру в счастливую семью, давай играть по правилам, ладно?

В его улыбке теперь не было язвительности, только щемящая пустота в светло-серых глазах, только просьба согласиться...

— Расскажи мне, как ты провела этот день, Пенни.

Она послушно отодвинула стул, села и подождала, пока Сол взял вилку и нож, затем начала говорить: