Отдай, детка! Ты же старшая!

Мясом Даринка занялась сама. Через полчаса в три руки сообразился очень даже вкусненький ужин. Элька ела за троих. И куда только в такую худущую глисту влезало? Она пыталась по неистребимой привычке во время ужина строить глазки и кокетничать. Но Иван доброжелательно улыбался, смотрел на нее, как на пятилетку, и не велся… То есть совсем! Элька мрачнела. Вообще — то он ей даже и не нравился ничуть… Ну, если только капельку. Но женское самолюбие покоя не давало. Она уже эротично облизывала ложку, и тонкими пальчиками засовывала себе в рот кусочки свежего огурца, по самое горло, и проводила по розовым губкам тонким, соблазнительным язычком. Но Иван даже глазом не повел, усмехнулся только…

«Импотент! Сто процентный!» — решила мелкая и отступила… ненадолго… К тому же сестра как — то невзначай подошла в разговоре к довольно опасной теме…

— А чего ты приехала, ко мне, Эль, на ночь глядя?

— Шошкучилаш, — буркнула набитым ртом Элька.

— Ну, это понятно… — кивнула, соглашаясь, Даринка, — а взаправду?

Элька не спешила отвечать, делая вид, что сосредоточенно жует. Но Горянову такими финтами было не провести — учёная, — и она терпеливо ждала, а потом, улыбаясь, протянула сестре стакан с соком, ну, чтобы запить, и снова очень отчетливо переспросила. Мелкая осторожно вздохнула, чтобы ответить:

— Твоя машина из ремонта пришла…

— Здорово! Могла просто позвонить!

— Я сама привезти хотела…

— Опасное решение… Привезла?

Элька уклончиво покачала головой, что при рассмотрении в повторе на кнопке R могло бы идентифицироваться судьями и как «да», и как «нет». И достала из кармана брелок.

— Умница! А я, грешным делом, уже с машинкой попрощалась. Надеюсь, новых царапин я на ней не найду?

— Нет! — так искренне возмутилась сестра, что Даринка действительно успокоилась. — Теперь ты не будешь меня попрекать, что я ходячее недоразумение и что ничего тебе не возвращаю. Вот! Пользуйся! — и она демонстративно положила ключи с сигналкой перед сестрой.

— Хорошо! Ты прощена! Еще что — нибудь?

Элька заметно оживилась, словно избежала чего — то крупного, доставая из кармана солидный список.

— Что это?

— Ну, как?! Список! Ты же помнишь? Поход в «Злата Прагу» и все остальное…

— Ты сказала, что компания будет небольшой, а здесь целая свадьба! — Горянова начала тихо приходить в ярость…

— Ну, я никак не могла выбрать! — заканючила, как маленькая, Элька. Здесь все мои друзья. Близкие!

Даринка взяла листок, сложила его пополам и с мрачным удовольствием разорвала, выкинув одну часть в мусорку:

— Не могла решить? — каким ласковым это было сказано голосом! — Что ж, я сделала это за тебя! Не нужно благодарностей! Так что, дорогая моя, — голос Горяновой зазвенел металлом, — или ровно половина, или никого — выбирай!

Элька обиженно забурчала, даже попыталась заплакать, но у нее, сытой, это не получилось… Она даже вскочила. Но снова села… потом… Даринка с довольной улыбкой наблюдала, как вертится ее сестра, и испытывала ни с чем не сравнимое удовольствие! Накося! Выкуси! Наконец Элька, поняв, что данная партия почти проиграна, решила ретироваться и демонстративно вызвала такси, предварительно сообщив сестре, что денег на него у студентки нет. Даринка хмыкнула и пообещала оплатить машину онлайн, не дав сестре в руки ни копейки. Уже в дверях, прощаясь, Горянова вдруг спохватилась:

— Эля, а в какое место ты поставила машину?

Сестра осторожно переступила порог дома и, застегивая на ходу сапоги, быстренько поскакала к лифту. Он уже открывался, когда Элька расстроенно ответила сестре:

— В неправильное!

— То есть?

Но Элька уже нажимала кнопку и, когда двери лифта стали закрываться, малодушно добавила:

— Это… ну… ты позвони на штрафстоянку… ладно?

Горянова чертыхнулась громко и смачно, нарушив свое правило — не ругаться дома. Вот что было делать с этой засранкой!!! Но хоть одно радовало Дарину — ей удалось настоять на своем, а машину вернуть — это так, фигня, в четыре тысячи рублей, как мининмум… И Горянова, махнув рукой на сестру — поганку, раскрыла список. Там убористым почерком были написаны 32 фамилии. Какая — то смутная, неприятная мысль о том, что ее все — таки обдурили, почему — то закралась ей в голову, и она поспешила на кухню, чтобы достать из мусорки вторую часть.

Ваня так и не понял, почему Даринка так забористо ругается матом и истерично смеется. А она, вместо ответа, положила перед Пименовым два списка с абсолютно одинаковыми фамилиями. Эта мелкая пигалица, знала, что Даринка всегда рвет листы строго пополам, по горизонтали… Да, не выросла еще Горянова, чтобы тягаться с младшей сестрой. Ох, не выросла!