Отдай, детка! Ты же старшая!

— Конечно, грустно! Слушай, Дарин, у меня ты видишь — аврал, так что…

— Все! — поняла Даринка. — Спасибо! и побежала обратно.

Работы, если она хотела выиграть, было не мерено.

Через четыре часа ее в дизайнерском, охмуряющую Пашку Волкова большими премиальными, откопала Завирко.

— Забери ее куда — нибудь, Ольга Николаевна! — взмолился тот. — У меня уже спорить с ней нет никаких душевных сил!

— А ты не спорь, а лучше соглашайся! — не отставала Горянова.

— Так! Не пугай красивого мужика бабьим напором! — вовремя посоветовала Завирко, подмигивая Волкову. — А то сдуется и уйдет! И нам с тобой тоже пора — час на дворе, а желудок есть просит! Кстати, там и компания клевая намечается.

— Какая? — удивилась Даринка.

— Так Лилия Павловна оправдаться желают…

— А! — ехидно ухмыльнулась Горянова. — Благородная миска будет излагать свою версию романа о любви и предательстве?

— Ну, да! Можно сказать, прослушаем бесплатную аудио версию! Так чего не сделаешь ради друга!

И Даринка с Олькой направились в то самое кафе, где их уже, по словам Завирко, ожидала бледная и измученная чувством вины Резенская.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Только мы ее сразу прощать не будем! — предупредила Ольга. — Сначала основательно так помучаем, чтобы впредь неповадно!

— Да не вопрос! — тут же согласилась Горянова.

Они всегда понимали друг друга с полуслова.

Лиля, вот ни капельки не бледная, начала сразу, без экивоков. Как только девчонки уселись за стол.

Горянова даже меню не успела открыть, как она выдала:

— Простите меня, девочки!

— О! — расстроенно выдохнула Завирко! — Так неинтересно! Ты что, Резенская, не могла еще чего — нибудь придумать! Оправдания там всякие, непреодолимые препятствия! Принуждение! Запугивание! Вымогательство! Нам с Даринкой знаешь как понравилось утром! Еще хотим! Да, Горянова? Чего молчишь?

— Боишься, что уведу Истомина? — не стала ходить вокруг да около Дарина.

Завирко закатила глаза и схватила меню, понимая, что сейчас пойдут разборки и совсем не по тому пути, что она наметила.

— Боюсь, — честно призналась Лиля. — Он тебе нравится, и ты ему.

— Ты тоже ему нравишься. Он даже спит с тобой, так нравишься.

— Нравлюсь…Знаю…

— Тогда в чем проблема?

— В тебе! — Лиля вздернула нос. — Ты девушка порядочная, на чужих не бросаешься, а Альгис наши отношения сильно не афиширует, вот я и подумала…

Горянова выпрямилась и сложила руки перед собой:

— А что афишировать? И самое главное — когда? У вас вообще сегодня второй день!

— Третий… — тихо уточнила Резенская.

Горянова с Завирко переглянулись и то ли хмыкнули, то ли пшикнули, не понятно, но суть все уловили.

— И как ты себе это представляла? — продолжила Даринка. — Ты реально хотела, чтобы Истомин после славного перепиха встал на главной площади, в аккурат с железным Ильичом, чтоб сразу дорогу несогласным указывать, и прокричал зычным голосом с прибалтийским акцентом: мол, люди славного города, а трахал я вчера деву развратную(потому как незамужней дала мне, молодцу), Лилей зовут, и впредь трахать буду! Так что ли? Или сразу, как встал с тебя, хер могучий о бедро твое вытер, и тут же побежал с матушкой знакомить?

Завирко захохотала, прикрывая рот стареньким меню.

— Не хочу тебя разочаровывать, Лиль, — вздохнула Даринка, но если бы мне нужен был твой Истомин, то я не посмотрела бы на тебя. Отодвинула! С женой, может быть, посчиталась, а с девушкой — нет! Даже с подругой!

Завирко сделала страшный «ах» и посмотрела на Даринку, округляя глаза так, чтобы всем напомнить о существовании милой такой базедовой болезни:

— Горянова, так ты стерва? А я с тобой дружила! — и тут же посерьезнела и повернулась к Лильке. — Так что твой вариант, Резенская, изначально был глупый и проигрышный… как пьеса из погорелого театра…

— Кто ж знал, что вы такие наблюдательные! — расстроенно буркнула Лиля.

— Да! Звезды детектива «Глухарь» снова с вами! — выдала рекламный ход Олька и тут же поинтересовалась. — Кстати, Пална, а то малолетнее недоразумение вчера… ну то, с которым ты лизалась минуть пять, не меньше…надеюсь, это не инцест?

— Ты что! — Резенская даже отодвинулась инстинктивно и совершенно искренне возмутилась. — Это сын соседа! Я его долги по папиной карточке покрыла, вот он и отрабатывал.

— Ну, а целоваться — то это пацан хоть умеет? — Олька поиграла бровями..

— Вопросики у тебя! Да мы и не целовались совсем, а просто стояли так, чтобы похоже было. Чуть шею не свернула!

— Ладно, Оля! Давай простим ее! — Горяновой уже надоел это разговор. — Она еще маленькая! К тому же, шею чуть не свернула вчера. Жалко!

Завирко строго свела брови:

— Только это в первый и последний раз! Усекла!

Лиля расплылась в улыбке:

— Конечно! Все, больше не буду, девочки! Обещаю!

— Конечно, не будешь! — добавила ложку дегтя Горянова. — Потому что иначе я с твоим Истоминым пересплю назло!

— Нет!

— Да!

— Ну ты…

— Вот помни об этом и не ври! Тогда твой Истомин будет в целости и сохранности.

— Слово?

— Слово!

И тут у Завирко зажурчал живот:

— Мы вообще есть будем? — вовремя поинтересовалась она.