Отдайся, не пожалеешь!

Я бываю непоследовательным, нелогичным и сложным. Мое поведение может изводить и мучить других. Меня проще убить, чтобы никто не мучился, так признался мне отец в одной из приемных семей… Я знаю про терапию, но никогда не выдерживал больше трех занятий, клал на все болт.

Может быть, не стоило.

Может быть, тогда мне не было так хуево…

Забираюсь в одну из недорогих съемных квартир, забивая себя тем, что получается лучше всего — работой. Нужно закончить проект для Айи. Пусть она обошлась со мной дерьмово. Но не доделать, бросить, значит, подтвердить, что она не ошиблась, доверив решение своих проблем другому. Лишний раз убедить Айю, что Кононенко — лучше, надежнее, сдержаннее.

Может быть, и так, но завершить проект — просто дело чести.

По плану, все было бы готово через недели полторы.

Но я завершаю работу через трое суток.

Трое суток без сна и еды, на куреве, голимых энергетиках и стремных сухариках, от которых меня дожимает сильнейшей изжогой.

Из зеркала на меня пялится странного вида парень, отдаленно похожий на меня, но с диким, воспаленным взглядом. Я — другой я — сытый, откормленный, пригревшийся в любви и тепле Айкиной квартиры, посмотрел бы на этого чудака свысока и решил, что тот — просто нарик в поиске дозы.

Может быть, так и есть.

Меня жестко ломает от тоски по Айе. Выкручивает, как в барабане стиральной машинки, выжимает соки и силы.

Хочу к ней…

За эти дни пережог в себе все.

Просто хочу положить ей на стол завершенный проект. Я свое слово держу, а она, девушка, им можно так не делать.

Захотела — закрутила со мной, захотела — замутила с другим.

Королеве-ферзю положено все, а я, блин… не знаю, кто я рядом с ней. Может быть, просто пустая клеточка.

Глава 45

Глава 45

Тарас

Как бы это не было глупо, но в столицу я возвращаюсь по тем билетам, что купил заранее, когда планировал эту поездку.

Мой разбитый и севший телефон продолжает молчать.

Мне нужно купить новый.

Но что нужно еще сильнее, так это увидеть Айю.

После перелета меня шатает. Давление слишком сильное, снова идет носом кровь. Потом меня долго рвет желчью в туалете аэропорта.

Умываюсь ледяной водой, наспех привожу себя в порядок купленными средствами. По пути в офис Айи сворачиваю в один из магазинов, купив себе чистую одежду. Схватил какую-то булку с жареной котлетой на уличной закусочной, но не смог съесть. Едва не вывернуло от запаха…

Здание, где расположен офис Айи, все ближе и ближе.

Официальная остановка, присутствие посторонних — вот что мне нужно. Сдерживающий фактор.

Боюсь, наедине с Айей меня снова понесет, а я этого не хочу. Не хочу быть рядом с ней уязвимым, хватает и того, что она не видит во мне защитника…

Мне кажется, я учел все нюансы, чтобы разговор состоялся максимально спокойным и без сложностей. Без эмоциональных взрывов.

Учел все, кроме одного: меня тупо не пускают на проходной.

Охранники меня теснят, не дают пройти.

Нарываюсь, едва ли не на драку, требуя объяснений.

— Вам выписан запрет. Вы в числе тех, кого не пустят.

— Кем запрет выписан?! Клоуны! Вашим цирковым начальником?

И бровью не повели, отчеканив:

— Запрет согласован и подписан лично Наумовой, Айей Егоровной. Владельцем нашей компании. Покиньте пост. По-хорошему.

Я пытаюсь разглядеть из-за их массивных спин хоть что-то и успеваю заметить Вазгена, который спешит в сторону парковки.

— Вазгееееен! — ору во всю глотку.

Он замирает, смотрит на меня, так будто своим глазам не верит, спешит в мою сторону.

Облегченно выдыхаю.

Хоть кто-то.

Айка встала в позу. Что ж, стой в позе, не-любимая моя! Я все равно швырну тебе в лицо сделанное, ты поймешь, как сильно меня недооценивала.

Вазген пролетает мимо охранников, едва ли перепрыгивая через турникет и набрасывается на меня, с агрессивностью маленького, но очень злого бульдога.

— Ты!.. Ты… Как ты смеешь сюда заявляться?! Как смеешь?!

Вазген смотрит на меня снизу-вверх и кричит яро, мне в лицо прилетает капельки его слюны.

От удивления я делаю шаг назад.

— С тобой-то что не так? Начальница запретила общаться? Под каблук загнала.

— Еще одно слово про партнера, мою одноклассницу, подругу моей жены и крестную одной из моих дочерей, я тебя порву! Я сяду, мамой клянусь, но я тебя порву. Я тебя убью… Даже булавкой для галстука изрешечу! — грозится он. — Вон! На километр сюда не подходи! Уходи, пока живой! — трясет пухлыми кулаками в ярости.

— Что с тобой?! Ты больной, что ли?

— Я больной? Это ты на всю голову охреневший, если пришел! Бессовестная мразь!

— Да что случилось, а?! Объясни! — ору. — Потому что я ни хера не понимаю!

Вазген оглядывается на пост охраны и сердито отходит в сторону. Я за ним. Я не понимаю, не догоняю, что случилось.

После нескольких суток без сна мозг едва соображает, тормозит немного.

Но даже его замедленной реакции хватает, чтобы понять: случился какой-то армагеддон, пиздец. И винят в этом меня.

— Что стряслось?

Пытаюсь закурить, не выходит, зажигалка сломалась.

Вазген молчит, но дышит как сердитый буйвол, продолжая кромсать меня на кусочки сердитым, кипящим взглядом.

Что же могло случиться?

Может быть…