Отдайся за Миллион (СИ)

— Господин Измайлов, вы можете в любое время назначить встречу, и наша редакция пойдет вам навстречу урегулировав дополнительные нюансы. Основная позиция предложения уже донесена, остальное за вами. А мне сказать больше ничего, — говорю ровным тоном на одном дыхании. Мои нервные клетки давно вымерли в присутствии мужчины и возможно со стороны покажется, что выходит грубо. Ну и пусть. Хочется дерзить, женская натура бунтует, а стерва ищет выхода из убежища. Беру мобильный, чтобы вызвать машину.

— Хватит бегать, — необычно пониженный тембр, и широкая лапа поверх моей кисти провоцирует табун мурашей на затылке, вздрагиваю, и сердце падает в пятки, бесперебойно отбивая ритмы. Хочется подпрыгнуть, и бросится на утек куда глаза глядят, но вынуждаю свою задницу не двигаться. —Чего ты так боишься, Аурика? Вернее кого?

Вопрос застает врасплох. Оборот речи вновь потерян, от смены перевоплощений Измайлова.

— Не понимаю, о чем вы говорите? — только и выдавливаю. Горло, нашпигованное песком, не отпускает.

— Я говорил тебе о теории неизбежности. Рано или поздно случится то, чего ты рьяно отрицаешь, — двигает тяжелой челюстью.

— Хватит нести абсурд.

— Позволим себе минуту истины, она нам необходима, — чернота пробирает до нутра. — Вероятно, ты боишься быть осужденной и выйти за рамки шаблонных настроек. Поглощенная страхом, борешься, хватаясь за спасительные доводы рациональности. Но их уже нет. Боишься того дикого и тягучего желания, что стягивает низ живота. Я знаю, как изнутри дерет тебя. Ты плавишься, но ничего не можешь поделать, и кожа покрывается острой россыпью, при мысли о нас. Страх — это всего лишь иллюзия, Аурика. Отпусти себя. Никого не касается, с кем ты спишь. Есть только ты и я. Испытывать физическое влечение к мужчине нормальная реакция. В нас это заложено природой, вбито в ДНК. Спариваться, размножаться, — доносит вкрадчиво неприглядную истину.

— Прошу не начинайте, — его упрямство заслуживает награды. Пытаюсь вырвать горящую ладонь, на что Измайлов стискивает руку.

Прикован к реакции на сказанное. Его пронизывающий взгляд удерживает и опять теряя равновесие не в силах отвести своего потерянного. Очередная прострация.

— Говорить естественные вещи?! Так это намного лучше, чем прятать голову в песок. Романов тебе изменяет. Идиот. Несмотря на то, что он..., — обрывает речь.

— Несмотря на что, продолжайте, — шепотом произношу.

— Забудь, — отрезает, явно утаивая важную деталь. —Ты не из тех, кто простит измену.

— С чего вы взяли? Вы меня совсем не знаете, — проталкиваю слова.

— Ты переехала к матери. Не смотрит так, мне водитель сообщил. А еще наличие горького опыта. И меня предавали, поверь, — неожиданное признание выбивает из колеи. Ему изменили? Такое возможно? — К чему себя сдерживать, Аурика? Мы с пользой можем провести время, — указательным пальцем начинает вырисовывать своеобразный узор на кисти. И мое тело словно под указкой дирижёра подчинившись медленно запускает свою музыку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Клин клином вышибать так себе практика, господин Измайлов, — допускаю мысль.

— Согласен. Перспектива клина или спасительной таблетки не мой удел. Латать твои дыры, зализывая раны я точно не намерен.

— Ну вот и прекрасно. Я рада что наши мнения совпали на сей раз, — честно говоря, не знаю, что больше грызет внутри радость или досада. Он поглядывает на часы.

— Как бы мне не хотелось продолжить разговор, я вынужден прерваться. Уже опаздываю. Поехали? — киваю. Мы встаём единовременно, двигаемся к выходу. Мои каблуки отбивают такт по идеально выложенной плитке, смотрю себе под ноги. Слова разняться с действиями мужчины. Я окончательно запуталась. Странным образом галантные манеры возвращаются к Измайлову. — Присаживайся, не забудь пристегнуться, — он поспешно раскрывает дверь и как прежде усаживаюсь в салон автомобиля.

— Ты сменила стрижку. Тебе идет. Необычно, — кидает, не отвлекаясь от дороги, после минутной передышки в затишье.

— Спасибо.

— У меня возникло безотлагательное дело. Поэтому до дома вас довезет мой водитель.

— Не стоило беспокоиться. Мы бы добрались, — лавирует между проезжающими автомобилями. Взор притягивает золотой перстень с угрожающим львом. Пара глаз заменяют сверкающие бриллианты, и взгляд завораживает.

— Назаров уже признался тебе в чувствах? — выдает внезапно.

— Что? — Настолько штормит и легкие обжигает его парфюмом, что не сразу улавливаю суть вопроса.

— Значит нет. Хороший малый. Но без малейших шансов.

— Простите?! — когда уже доедем, сил не хватает оставаться с Измайловым наедине. И еще эти дебильные вопросы, прощупывает почву.

— Плутовка, Аурика. И вновь увиливаешь, — добавляет приглушенным голосом. Разглядываю профиль, на котором высвечивается самодовольная усмешка. Наслаждается игрой. Хочется заехать по надменному лицу да с такой силой чтобы ухмылку соскребал с асфальта.

— Вы тоже не блещите искренностью.

— Разве? Так я вопросов еще не слышал. Задавай, постараюсь ответить максимально откровенно.