Главной задачей врага было искоренение Православия – духовного стержня, на котором основан русский народ. Зная, что «врата ада не одолеют Ее» (Матф.16:18), и даже в малом числе, Церковь пребудет до конца времен, Враг избрал лукавую тактику. Русский народ всегда отличался истовостью в вере, тщательным соблюдением канонов и, самое главное, преемственностью Предания, что позволяло ему сохранять чистоту Православия, несмотря на многовековую борьбу против него. Даже Синодальный период Русской Православной Церкви, когда она была превращена, по существу, в департамент религии и управлялась открытыми масонами, не смог выхолостить истинно христианский дух русского православного народа. Поэтому главной задачей Врага было прервать эту преемственность, – уничтожить как можно больше живых носителей Православной традиции, определяющей и формирующей русский дух, чтобы потом «на чистом листе бумаги написать новые иероглифы», то есть
Цель эта была во многом достигнута. За время коммунистического ига преемственность Православной духовной традиции прервалась, так как была уничтожена большая часть ее носителей, а немногих, оставшихся в живых, выслали из духовных центров в Сибирь, Казахстан или глухую провинцию. Преследованию не подвергалось только лояльное к безбожным властям, отказавшееся от исповедничества священство, которое придерживалось ложной доктрины Патриарха Сергия о том, что Церковь нужно сохранить, спасти во времена гонений путем компромисса с безбожными властями. Доктрины ложной, потому что Православная Церковь не есть общественная организация, а мистический организм, и к Ней нельзя применять человеческие понятия и категории, о Ней следует разсуждать духовно.
Сергианская доктрина действовала разлагающе на Православие.Дух конформизма, как это ни прискорбно сознавать, проник во все сферы церковной жизни. В этом духе было воспитано несколько поколений священства. Он стал главным критерием, по которому отбирались кандидаты на епископскую кафедру. Когда же гонения закончились, и во времена «перестройки» люди снова потянулись в Церковь утолить жажду духовную, этот дух, в ней царящий, естественно ими был принят за истинный дух Православия. Ну а неофиты-священники, в авральном порядке и без соблюдения канонических требований массово рукоположенные в этот период, еще более исказили представление о православной духовности, имея о ней каждый собственное, в лучшем случае, книжное представление.
К концу ХХ-го столетия на безкрайних просторах некогда Святой Руси образовалась духовная пустыня. Душа русского народа – чистый лист бумаги. Пиши, что пожелаешь. Делай из русских – хочешь россиян, хочешь марсиан…
И вот, откуда-ни-возмись, мудрецы и шустрецы, меняя на бегу комсомольские лапсердачки на священнические рясы и пряча пейсы под скуфейки, спешат вновь облагодетельствовать русский народ. Снова обратить нас, заблудших, в Православную Веру. Только в такую, какой они сами ее себе представляют.
Трудно не впасть в уныние и отчаяние, оказавшись на руинах поверженной и разоренной Родины. Вокруг все разрушено, все утрачено, потеряно. А на пепелище этом, среди со всех сторон угрызающих волков, разбрелось потерявшее пастыря стадо – некогда великий и могучий русский народ…
Как и во времена преподобного Сергия, надвигаются на Русь из-за Дона несметные вражьи полчища. В самой же России – смута, как при святителе Гермогене. Временщики сменяют друг друга на троне, инородцы и иноверцы заполонили Россию и рвут ее на части, фактически став хозяевами «этой страны», а русские – «…это народ разоренный и разграбленный; все они связаны в подземельях и сокрыты в темницах; сделались добычею, и нет избавителя; ограблены, и никто не говорит: