Отдаю свое сердце миру

А что она себе представляла? Примитивные картинки, которые ей подсовывали: картошка, кукуруза, – в общем, скука смертная. Но сам Айдахо потрясающе красивый, по крайней мере, судя по тому, что она видит. Здесь много живописных водоемов (озеро Кер-д’Ален, озеро Андерсон, Лебединое озеро, река Кер-д’Ален, которая сопровождает ее на протяжении почти всего маршрута через Айдахо). В местных пивных барах подают много мяса (она избегает стейка из лосятины). Температура воздуха идеальная (впрочем, она не бывала здесь зимой).

– Этот «ухват» – как путь напрямик через весь штат, – говорит она дедушке Эду.

– Или как пикантная миндальная крошка в бисквитном печенье, – отвечает он.

* * *

Может быть, потому что ее маршрут через Айдахо составляет всего семьдесят четыре мили и займет около пяти дней, она чувствует себя превосходно. И даже рутина в радость. Встает она рано утром, делает записи в блокноте, после чего отправляется в путь. Она наслаждается красотой полноводного, искрящегося энергией весны Айдахо. Ее вдохновляют жизнерадостные байдарочники и велосипедисты, команды друзей, спускающие на воду плоты. В какой-то день, когда маршрут проходит сплошь по лесной тропе, она явственно видит белохвостого оленя. И, кажется, дикую индейку. Она ведет учет белоголовых орланов, но потом сбивается со счета, потому что их слишком много.

Она знает, что в этих лесах водятся и пумы. И гризли. На старте каждой тропы висит табличка с указанием, что делать при встрече с ними. Впрочем, если зверь захочет достать тебя, ему ведь ничто не помешает, верно? Разве ее жизнь не служит тому доказательством? Вот что мучает ее, пока она бежит. Этот вопрос требует ответа. Как можно чувствовать себя в безопасности, когда гризли где-то рядом? Возможно, единственная реальная надежда на спасение в том, чтобы не пересекаться с ним. У нее в руках банка из-под газировки, наполненная мелкой галькой. Этот звук должен отпугивать всяких опасных тварей. Она умышленно игнорирует тот факт, что жестяная банка с камнями – ничто против гризли.

Ей мерещится Хищник в темных гротах и мутных впадинах, где могут притаиться медведи и пумы. Вспоминаются его ногти с обгрызенной до мяса кутикулой и то, как однажды она случайно опозорила его.

«Нервничаешь?» – со смехом спросила она, приподнимая его руку.

Выражение его лица испугало – в нем сквозил стыд и даже нечто более глубокое, чем стыд. Возможно, ярость.

«Ну и что? Ты и на перекрестке пугаешься до смерти». Она знала, что нравится ему, но в тот момент казалось, что он ее ненавидит. А был еще такой случай, когда он в гневе выбежал из класса после того, как неправильно произнес слово, читая вслух, и все рассмеялись. Стены содрогнулись, когда он хлопнул дверью. На следующий день миссис Лайонс, Аннабель и весь класс сделали вид, будто ничего не произошло, хотя в воздухе ощущалось притворство.

Кэт тоже таится во влажной тени леса. Аннабель видит, как она подпрыгивает и визжит от восторга вместе с семьей Аннабель у финишной черты второго марафона в прошлом ноябре.

«Давай, Белль-Попка! Ты почти у цели! Ты это сделаешь!»

Она видит Кэт за дальним столиком в кафе пекарни: та читает и жует миндальный круассан, запивая его зеленым чаем, пока Аннабель готовит сложные кофейные напитки для других посетителей. Однажды за обедом она слышит, как Кэт говорит: «Хотя мне нравится его улыбка». Его, Хищника. «Хотя» звучит многозначительнее, чем «нравится». Кэт пытается быть великодушной. Потом она переводит разговор на другую тему, более безопасную. «Я взяла в библиотеке новую книгу Элис Ву, но обложка – отстой».

Эти мелкие детали выпрыгивают из густых кустов и теней, но более крупные фрагменты по-прежнему сидят в засаде, в то время как апогей расхаживает и пышет гнилью в самой глубокой, самой темной пещере. По крайней мере, пока она здесь, в Айдахо, особенно болезненные воспоминания, как и Сет Греггори, не посмеют приблизиться к ней, потому что хотя они и гризли, но банка трясется, и камешки отстукивают: стоп, стоп, стоп!

Через каждые шестнадцать миль пробега по Айдахо она встречается с дедушкой Эдом в условленном месте, которое подбирает ее «команда».

– Посмотрите, кто вернулся. Мой маленький Джесси Оуэнс[60].

– Кто-кто?

– Mi fa cagare! Читай историю! – Mi fa cagare: выражение крайнего отвращения. В вольном переводе: я сейчас обделаюсь.