Отдел 15-К

Были наняты актеры-статисты, которые изображали повседневную жизнь горожан, в положенные часы на улицах происходили поединки на шпагах, раз в день даже проводилась показательная казнь воровки, то есть погружение в прошлое было более чем серьезно продумано и реализовано.

Народу понравилось. Свадьбы приезжали на фотосессии или даже на празднование самого бракосочетания, там бродили иностранцы с фотоаппаратами, которые не знали, что сам городок изображает их же Европу и гомонящие: «Оу! Рашен стайл», молодежь охотно шныряла по улицам и периодически стремилась написать на стене костела краской из баллончика «Петр Первый rulezzzz!!!» или «Бирон — отстой».

Впрочем, это было и неудивительно — люди, занимающиеся этим делом, явно хотели создать добротное увеселение для публики, и им это удалось сделать.

И все бы ничего, только вот название они выбрали неудачное, это сразу же отметил Пал Палыч еще в прошлом году, когда прочел в сети статью об этом славном месте.

— Город из прошлого? — сообщил он тогда окружающим. — Ну-ну. Ох, не будили бы они лихо, пока оно тихо.

Все было тихо до этой весны, а вот потом… Потом начались неприятности. Начали пропадать люди.

Сначала это была девушка из далекого города Кинешмы. Она вроде как пошла смотреть здание суда, отбившись от группы туристов, и больше ее никто не видел. После бесследно сгинул десятилетний мальчуган, который решил сыграть в прятки со своей сестрой и сховался так надежно, что его не нашла не только его семья, но и служба безопасности аттракциона под открытым небом.

Потом было еще несколько человек, которые тоже как будто растворились на улицах города-музея.

— И заметим — парк-то не закрыли, — проницательно отметил Герман. — Что наводит на странные мысли.

— Да нет, тут как раз все объяснимо, — возразил ему Ровнин. — Нет тела — нет дела, никого же в неживом виде там не нашли? Стало быть, доказать то, что люди пропали именно в парке, невозможно. Плюс сама администрация делала все для выправления ситуации, поскольку это в их интересах. Они вообще большие молодцы, там теперь такая охрана, что иная тюрьма позавидует. Вот только копают они не совсем там, где следует.

— Охрана есть, а дела все хуже? — Пал Палыч побарабанил пальцами по карте, у которой так и стоял. — Еще кто-то исчез?

— Дочка генерала Мельникова, — хмуро подтвердил Ровнин.

— А, это тот, который ПВО. — Пал Палыч вздохнул. — Стало быть, таскали тебя в большие кабинеты, те, в которых потолок с лепниной, и пытались строить? «Разобраться и доложить»?

— Ну да. — Ровнин невесело посмеялся. — Там еще его приятель присутствовал. Илюшкин, помните такого? Я так понимаю, что он на нас и навел безутешного папашу.

— А, сибирячок. — Герман покивал. — Он-то тут с какого бока?

— «Вы едите народный хлеб», — баском произнес Ровнин, надув щеки. — «Это ваш долг!», «Вам что, погоны жмут?».

— А с какого бока данный «сапог» прилепился к нашему ведомству? — Пал Палыч явно был обеспокоен. — Где армейцы и где мы?

— Армеец-то он армеец, но вот где-то с кем-то из наших он «вась-вась». — Ровнин достал из ящика стола трубку, табак и начал ее неторопливо набивать. — Я из здания выйти не успел, как мне позвонили и сказали подключиться к поискам дочери Мельникова, причем результата ждут в ближайшие сутки.

— Этот хрен с горы явно под нас копает, — с уверенностью сказал Герман. — Что-то ему нужно.

— Так я еще не закончил рассказывать. — Ровнин утрамбовал табак и щелкнул забавной зажигалкой, Колька таких никогда не видел. Пламя у нее не сверху загорелось, а сбоку. — Насколько мне известно, прямиком из кабинета Мельникова генерал Илюшкин отправился в ресторацию, и не какую-нибудь, а в «White Rabbit». Принесла мне одна птичка-невеличка такую информацию в клювике.

— Ишь ты, поди ж ты! — присвистнул Герман. — Однако, неплохо живет наш российский генералитет. Не желает он кушать сечку с капустным салатиком в армейской столовке, ему ризотто подавай, да так, чтобы с видом на Кремль. А еще говорят, что военные маленькие жалования получают.

— Так он и не платил. — Ровнин пыхнул дымком. — Его туда пригласили.

— Ну слава небесам, — притворно вытер лоб Герман. — А я-то уж подумал, что зря не пошел на военного учиться. А кто у нас такой добрый, кто повернулся лицом к армии?

— Руслан Арвен, — неожиданно сказал Колька. Он почему-то подумал, что это именно так, и не стал догадку держать в себе.

— Молодец, — очень серьезно сказал Ровнин. — Потом скажешь, как до этого додумался, мне интересна логическая цепочка, которую ты провел. Да, любезные моему сердцу сотрудники, его решил покормить деликатесами добрый, человечный и по-кавказски хлебосольный Руслан Имранович Арвен.

— Покормить или прикормить? — уточнила Вика.

— Народ и армия едины, — удовлетворенно заметил Герман. — Оч-чень интересно.