Отдел 15-К

— Вот и славно, — порадовалась девушка, глянула по сторонам, убедившись, что на нее никто не смотрит, вытянула руку, направив ее в сторону шпиля костела, и что-то зашептала.

— Не люблю я призраков такого рода, — проворчал Герман. — Сволочная публика.

— Почему? — Колька не отводил глаз от лица Вики, которое из румяного становилось все более бледным.

— Самомнение большое, опять же — жестокость непомерная, — ответил оперативник. — Да сам сейчас увидишь. Кстати, вот нас уже и зовут.

Вика замолчала, встрепенулась и, махнув рукой своим спутникам, припустила по мосткам тротуара.

— Слушай… — Колька, сопя, пристроился за спиной Германа, который догонял Вику, развившую приличную скорость. — А почему она видит призраков, а мы нет?

— Коль, ты последние полгода точно в нашей конторе сидел, а не еще где-то? — даже возмутился Герман. — Вика — магичка, причем очень приличная. Понятно, что до работников отдела сороковых-шестидесятых годов того века ей далеко. Ну так она и девчушка пока еще. Время нужно на то, чтобы заматереть.

— Я думал, она эксперт по заклинаниям, — растерялся парень. — Ну мне так сказали.

— Правильно сказали, — подтвердил Герман. — Но сам посуди, — а эксперт по заклинаниям — он вообще кто? Пошевели мозгой? Хотя нет, можешь уже не делать этого, времени не осталось. Пришли мы, похоже, к точке рандеву.

Вика остановилась около небольшого здания, стоящего в переулке, судя по вывеске — торговой лавки. И, что примечательно — вокруг нее не было ни души.

— Нам туда, — показала пальцем на дверь Вика. — Нас ждут.

— То есть темноты ждать не надо? — снова удивился Колька. — А я читал, и Титыч рассказывал…

— Титыч! — вздохнул Герман. — Который сам шатается по зданию в любое время дня и ночи.

— У мальчика болит зуб, вот он и тупит, — неожиданно заступилась за Кольку Виктория. — Вот вспомни — когда ты в прошлом году летом сожрал салат из кулинарии, той, что в Последнем переулке, и потом животом маялся…

— Все-все, убедила, — как видно, Герман не стремился вспоминать, что было в том году. — Ладно, заходим. Я впереди, ты за мной, замыкает Колька. Открываешь полог, дальше работаю я.

— Как скажешь, — не стала спорить Вика и толкнула дверь от себя, одновременно с этим отходя в сторону.

Герман шагнул в полутемное помещение, за ним последовала Вика. Кольке было немного не по себе, но показывать он это не собирался. Хватит и того, что его мальчиком назвали.

В лавке, а это точно была она — вон прилавок, вон вход в кладовку, вон полки, — было холодно. Очень холодно для такого теплого майского дня.

Вика прошептала что-то и взмахнула рукой. Возникло ощущение, что она как будто действительно подняла некий занавес — и в помещении, где до того находились лишь три сотрудника отдела, оказалось неожиданно людно. Тут и там стояли и сидели люди, одетые в точности так же, как и статисты на городских улицах, то есть в одежды давно минувшего века.

Хотя, конечно же, это были не люди. Не может быть у живого человека такого льдисто-синеватого цвета лица, и сквозь него невозможно увидеть оконный шпингалет.

— Что вам здесь нужно? — бесстрастно спросил один из присутствующих, высокий призрак с костистым лицом, одетый в офицерский мундир Преображенского полка. — Это наша земля. Это наш город, причем по праву.

— Право — вещь относительная, — заметил Герман, причем без своей обычной улыбки. Он был вообще непривычно собран и насторожен, таким его Колька не видел никогда. — Город? Ну да, слово было сказано и услышано, не спорю. Но люди? Какое право вы имеете на них? Они относятся к нашему миру.

— Вы приходите в наш город незваными, — возразил призрак. — Нет ничего постыдного в том, что мы берем с вас плату за пребывание на наших землях. Это норма в любом из миров.

— Вы не строили эти дома и эти улицы. — Герман покачал головой и повысил голос. — Если бы не мы, смертные, здесь бы была… Ну, например — пустошь. Или жилой квартал. И где бы вы все тогда околачивались? Сидели под корягами, как сотню лет до этого? Вы заняли город — пусть так. Но люди — они не ваша собственность.

— Я вообще не понимаю, о каких людях ты говоришь, — сложил руки на груди преображенец. — Почему во множественном лице? Да, мы взяли одну жертву, девственницу, что есть, то есть. Я, как бургомистр, принял эту кровь на себя, отдав ее жизнь тому, кто доброй волей захотел ее получить. Но нам был нужен Вестник. Посуди сам — какой город без Вестника? Но не более того, зачем нам лишние неприятности?

— Даже одна жертва в нынешнем мире — это катастрофа. Лет триста назад на то, что пропала девка, никто и внимания бы не обратил, — чуть сбавил обороты Герман. — При условии, разумеется, что она не была бы особой царской крови или любовницей императора. А сейчас — это серьезный инцидент. А если пропало шесть человек, причем одна из них дочка генерала — так это уже происшествие такого порядка, что впору в набат бить.

— Что ты несешь? — непонимающе оглядел своих поданных преображенец. — Какие шесть человек? Какая дочка генерала?

— Он не лжет, — внезапно сказала Вика. — Он и в самом деле не знает, о чем идет речь.