Отдел 15-К

В статье речь шла о том, что в московском метрополитене, в ночные часы, стал появляться поезд-призрак, в который если сесть — то все. Уедешь ты в темноту тоннеля и сгинешь там навеки. И что совсем недавно в вагон такого поезда сели две девушки-студентки — и больше их никто не видел. И это не первый подобный случай в этом году.

Ради правды, если бы такая статья попала в руки Кольки прошлым летом, то он бы просто посмеялся над этими побасенками, скрутил бы из газеты кулек и косточки от черешни в него плевал бы. Или в ведро мусорное ее постелил. Или вообще проверил, насколько хорошо бумага этого печатного издания мнется. Так сказать — два в одном, и почитать, и… Многофункциональное, в общем, издание.

Но то — прошлым летом. А сейчас — расклад другой. Неспроста же даже у Германа такое серьезное лицо.

— Георгиевич, ты думаешь, что их Хозяин забирает? — Герман достал еще одну сигарету и прикурил ее от предыдущей.

— А кто же еще? — Ровнин побарабанил пальцами по столу. — Я надеялся, честно говоря, что это очередной всплеск баек… Но раз ты, Паша, говоришь, что всё это правда, то тогда всё плохо.

— Это не я говорю, это полиция, — развел руками Пал Палыч. — Девчонок-студенток по телевизору показали, в рубрике «Ушли и не вернулись», вот их свидетельница и опознала. Телефон не запомнила, пошла в ближайший отдел, а там у Севастьянова в СКМ дружок старый сидит, Стасом зовут. Он одноклассник его бывший, тоже парень ушлый до невозможности. Он-то ему информацию и слил. Так что — из первых рук и без вариантов.

— Я врать не стану — при мне с Хозяином никто никогда не общался. Я вообще не очень хорошо знаю — кто он, что он. Так, обрывки информации. — Ровнин снял очки, которые периодически носил, видимо, для представительности, и потер переносицу. — Но систематизировать мне ее надобности не было. Да и времени на это тоже никогда не хватало. Аникушка.

В углу, за шкафом что-то зашебуршилось, и через секунду оттуда показалась мордочка домового, который уставился на Олега Георгиевича своими глазами-пуговками.

— Тетю Пашу попроси зайти ко мне, — приказал начальник отдела. — Прямо сейчас.

— Ну да. — Оперативники переглянулись, и Пал Палыч криво улыбнулся. — Кто, если не она?

Минут через пять дверь кабинета распахнулась, и в него без стука вошла уборщица тетя Паша. Она вытирала руки — как видно, опять что-то мыла или терла, без дела эта пожилая женщина сидеть не умела.

— Тетя Паша, здравствуй. — Ровнин встал из-за стола и подошел к пожилой женщине. — Помощь твоя нужна. Совет.

— Случилось что? — тетя Паша обвела глазами присутствующих и протянула руку к Кольке. — Ну-ка, дай сюда газетку.

Колька сунул уборщице «Столичный вестник» и встал со стула, галантным, по его мнению, жестом предложив женщине место.

— Да сиди уже, — махнула рукой та, достала из нагрудного кармана фартука, который был надет на ней, очки в изящной золотой оправе, нацепила их на нос и поднесла газету к глазам.

— Что скажешь, тетя Паша? — через пару минут молчания спросил Ровнин.

— А что здесь скажешь? — спокойно ответила та, возвращая газету Кольке, который так и остался стоять. — Случилось то, что и должно было случиться. Станции новые строят, а с Хозяином-то и не договорились. Странно ещё, что он «Парк Победы» проморгал — там ведь глубокого залегания станцию сделали. Видно — повезло просто. А может, потому что только ее одну и построили, дальше не продвинулись. Ну а сейчас-то как развернулся метрострой, сам посмотри? Что ни год — станция, а то и две. Вот Хозяин и осерчал — его же угодья отнимают, и всё безданно, беспошлинно, без уважения и почтения. Обидно ему это. И самое главное — в обход договора, без закладной жертвы, против правил. Я давно догадывалась, что этим дело кончится.

— Тетя Паша, а что же ты мне про это не сказала? — спросил у нее Ровнин как-то даже жалобно. — Могла ведь предупредить?

— А смысл? — холодно парировала женщина. — Ты что, доброй волей пошел бы туда, в темноту, в тоннели? Учитывая то, что ничего еще не случилось? А если бы так ничего и не произошло, «Парк победы»-то Хозяин проморгал? Сам посуди — нужен мне на душе еще один грех? И так не знаю, как уходить за Кромку буду, и что мне перепадет.

— Ну вот — случилось. — Ровнин вздохнул.

— Так я здесь, меня же первую и позвали, — резонно заметила женщина. — То же на то же и вышло.

— А что за договор? — Пал Палыч посмотрел на Ровнина, тот показал глазами на тетю Пашу. — Я про Хозяина метро краем уха слышал, а вот про договор с ним — ничего.

— Так откуда тебе про него знать? — Тетя Паша все-таки села на стул, рядом с которым стоял Колька, и положила натруженные руки на колени. — Когда с ним договаривались, тебя еще в проекте не значилось.

— А это когда? — не утерпел Колька. Что он обожал в своей новой жизни — так это тот момент, когда обыденная вещь, вроде того же метро, представала в совершенно другом свете, с той стороны, с которой её никто и никогда из обычных людей не видел. Да и не увидит.

— В старинные года, — передразнила его тетя Паша. — Подумать же можно, Колька? Головой. Когда метро в Москве построили?