Отдел 15-К

Он сделал все как надо, передал карту Сослану, дважды повторил предупреждение и вот результат. Накануне, два дня назад, три носато — волосатых джигита вскрыли дверь, ведущую в подвал, который находился с торца здания и зашли в него, Колька сам видел запись с камеры. Собственно, на этом все и закончилось, по крайней мере для них. Обратно они не выходили и в здании не появлялись, куда делись — непонятно.

Впрочем, Кольке было непонятно именно куда они делись. А вот непосредственно их судьба у него сомнений не вызывала — Герман еще при просмотре записи сказал что-то вроде 'Йархамукаалла'. Языка этого Колька не знал, но точно понял, что лихие горцы только что отправились в свой последний путь. А вот каким именно образом — этого он и в самом деле не представлял. Да и знать не хотел.

С одной стороны — это было реально жестко. С другой — их сюда не звали, их предупреждали. О чем тут говорить?

Что примечательно — никто Кольку на следующий день не побеспокоил, хотя он был уверен, в том, что его будут первого трясти. И даже был к этому готов.

Но — нет. Зато через сутки после визита детей гор к дому, где располагался отдел, подъехала черная 'волга' с генералом — сибиряком и микроавтобус с парнями в камуфляже.

Судя по всему, Кольку в расчет Арвен вовсе не брал и отправил выяснять, что произошло с его людьми бравого служаку. Оно и понятно — его услуги скорее всего обходились ему куда дороже колькиных, и эти деньги следовало отрабатывать.

Ради правды, Колька и до этого был невысокого мнения о умственных способностях как конкретного данного генерала Илюшенкина, так и о мыслительных способностях генералитета России в целом, включая всяких там министров и их заместителей. Дерево — оно и есть дерево, из него только Буратину сделать можно, а человека — это вряд ли.

И генерал полностью оправдал эти его предположения. Он уставился на Ровнина, который вышел на крыльцо посмотреть на визитеров, поправил фуражку и, сузив глаза, без всяких прелюдий, заорал -

— У нас есть информация что вы удерживаете силой в этом здании — генерал сурово надул щеки — Точнее — строении, трех граждан России. Силой! Вы!

— Да ну? — дружелюбно спросил у него Ровнин.

— Удерживаете! — заорал генерал, на шее у него вздулись вены — По какому праву?

— Вы говорите забавные вещи — мягко произнес Ровнин — Штука в том, что мы являемся подразделением МВД, и удерживать кого-то против его воли — это наша работа. Смею вас заверить, что не один насильник, убийца или банит по доброй воле к нам идти не хотят почему-то. Сами иногда поражаемся — отчего?

— Эти сами пришли! — завопил генерал — А вы их — удерживаете.

— А зачем они пришли? — поинтересовался Ровнин — И когда? И откуда вы вообще об этом знаете?

— Что вы мне тут… Это! — генерал махнул рукой — А ну, парни, давайте-ка, занимайте здание! Все вверх дном в нем перевернуть!

— Просто из любопытства — Ровнин положил руку на плечо Кольке, сунувшегося было под мышку за пистолетом, и не до конца понимающего, что он будет с ним делать, если дойдет до того, что придется пускать его в ход. Там же хоть и военные — но все-таки люди. Сограждане. Хоть и военные — На основании чего вы подобное творите? Мы не в вашей юрисдикции.

— Армия — всему голова! — гордо заявил Илюшенкин — Мы — защита народная!

— Как хлеб прямо — заметила Вика из-за спины Германа.

Судя по всему, только один генерал не понимал абсурда и идиотизма ситуации. Колька, например, подобного даже представить себе не мог. Ну ладно еще такое где-то совсем — совсем в глубинке произойдёт, в поселке каком-нибудь, где военная часть — это фактически основное население. Н среди бела дня, и в центре Москвы? Бред!

Бред-то бред, но вот Ровнин осознавал, что если этого идиота в погонах окончательно размотает, то он сдуру и команду 'Огонь' сможет отдать. Погоны с него потом снимут, а вот сотрудников отдела не вернешь.

Собственно, за здание он не опасался, Аникушка дом в обиду не даст. А вот за людей…

— Обыскивать здание я не дам, это возможно только при наличии надлежащих санкций соответствующих структур, к которым ваше ведомство отношения не имеет. Также заявляю, что по поводу ваших незаконных действий официальный протест, поскольку более всего они напоминают попытку силового вмешательства в работу системы МВД, что является государственным преступлением. Об этом будет немедленно сообщено моему руководству — немедленно сказал Ровнин, заметив движение в рядах людей с автоматами и достал телефон. Он посмотрел на военных, которые начали переглядываться, и укоризненно произнес — Ваш генерал пьян, или безумен, а может — и то, и другое. Его, само собой, снимут, но вам-то разжалование и дисбат потом зачем? Ввек же не отмоетесь.

Илюшенкин сплюнул на асфальт, достал из кармана брюк с красной полоской по шву клетчатый платок и вытер им лицо.

— Отдай этих троих. Не юли, ты понимаешь о ком речь идет — потребовал он у Ровнина — И разойдемся по — хорошему. Может, я и перегнул сейчас палку, но и ты не прав.