Отдел (СИ)

Когда он потом вспоминал, как уходил, то решил, что вряд ли высказался так категорично и так членораздельно, просто память подкладывала ему этот кусок разговора именно так. Скорее всего, он встал и промямлил что-нибудь нечленораздельное, а его поняли именно потому, что сами были в том же состоянии, что и он сам, и казались чуть более подвыпившими, чем просто подвыпившие, хотя на самом деле все были пьяны практически в дым, потому что иначе удержали бы его от столь опрометчивого шага, как хождения в пьяном виде по промзоне и улицам ночного города. Следующее, что Игорь помнил, — это как он шел по подтаявшей за день и заледеневшей за ночь дороге и несколько раз падал в сугробы по бокам дороги, казавшиеся мягкими, а на самом деле очень твердые, так что Игорю оставалось только охать, когда он в них бухался. Игорь помнил, что пожалел, что не послушался Игоря Васильевича и не поехал на машине. На трезвую голову Игорь сообразил, что будь сугробы мягкие, то он и остался бы в первом из них до утра.

Каким-то чудом его наконец вынесло на городской тротуар, поэтому идти стало легче. Холодный воздух и боль в ребрах от многочисленных ушибов придавали Игорю иллюзию некоей трезвости, за которой обычно следует девятый вал совершенного беспамятства, и в том состоянии, в каком Игорь был в тот момент, Игорь это осознавал, поэтому пытался добраться до дома как можно быстрее.

Дважды ему попался один и тот же полицейский автомобиль, объезжавший улицы в поисках криминала, и в первый раз из автомобиля поинтересовались, все ли с Игорем в порядке и не пьян ли он, на что Игорь ответил, что с ним все в порядке, хотя он действительно пьян. Второй раз, когда Игорь закурил на ходу, автомобиль нагнал его, и оттуда спросили, не найдется ли у Игоря лишней сигаретки. Игорь нашел и лишнюю сигарету, и зажигалку, патрульный поблагодарил Игоря, Игорь в свою очередь полюбовался почти семейной сценкой из жизни полицейских, когда один из полицейских стал вменять второму в вину, что пора бросать курить, что все уже провоняло табаком, что все уже бросили, что даже от бомжей пахнет не так противно, как от табачного дыма, на что курящий полицейский предложил некурящему целоваться тогда с бомжами, а Игорь заулыбался на все это и продолжил свой путь.

Промилле в его крови отлакировали город в его глазах до степени, когда город стал казаться сказочным местом, полным свежего весеннего ветра и чуть ли не огней Бродвея. Изредка мимо проезжали быстрые, словно взмыленные машины с одинаковым бумканьем громкой музыки внутри, и блики уличных фонарей скользили по их гладким бокам и черным стеклам, веселая компания молодых людей, попавшаяся Игорю навстречу, поинтересовалась, не нужна ли Игорю помощь, Игорь отказался от помощи и сказал, что живет недалеко, на что ему сказали «ну и хорошо».

— Вы хоть и пришельцы, но все равно нормальные ребята, — сказал им на это Игорь, а молодые люди рассмеялись и пошли дальше, а когда Игорь оглянулся им вслед, кто-то из компании прощально помахал ему рукой, а Игорь ответил ему тем же.

Когда Игорь, радуясь такой благостности, царившей повсюду, вышел на блестящие в темноте трамвайные рельсы проспекта, как по заказу подоспел неизвестный трамвай, и оттуда спросили, не подвезти ли Игоря.

— Это смотря куда вы едете, — сказал Игорь.

Оказалось, что трамваю с Игорем по пути, поэтому Игорь полез в совершенно пустой салон, светлый от ламп настолько, что улицы совершенно не было видно за черными стеклами, пока Игорь не занял место у окошка. Радуясь, что сократил почти половину своего пешего пути, он стал глазеть на вывески и деревья с неожиданной высоты общественного транспорта, от которого совершенно отвык за те годы, пока раскатывал на машине.

И только почти у самого дома его, как ему показалось, застигла небольшая неприятность, которую он, как ему опять же показалось, разрешил в свою пользу. Самое интересное, что от трамвая до дома нужно было пройти небольшой проулок, самое интересное, что неприятность могла его застигнуть на любом отрезке пути, а встретилась практически на пороге. Именно в этом проулке его встретили два каких-то хмыря и попросили закурить. Это были именно хмыри, как их представлял Игорь, у одного на руке была наколка, у второго были четки, которые он не переставал крутить, поэтому в том, что будет дальше, у Игоря не оставалось никаких иллюзий.