Отдел убийств: год на смертельных улицах

– Звонят… Я возьму! – кричал он каждый раз, хватая трубку на первом же гудке. И затем, упавшим голосом: – Эджертон, первая линия. Это вроде твоя жена.

Древние греки любили говорить, что боги наказывают человека, отвечая на его молитвы; так на Паудер-Милл-роуд на шею Джеймсу повесили каменный худанит. На краю тропинки в лесопарке лежала ничком черная женщина тридцати лет в одной только коричневой куртке с надписями «Чекер кэб» и «Карен» по сторонам груди. Ни кошелька, ни сумочки, ни документов, хотя туфли, штаны и трусики лежали рядом с телом. Через три часа после ее обнаружения патрульный округа Балтимор нашел такси «Чекер» № 4 на полуподвальной стоянке в Оуингс-Миллсе – от десяти до двенадцати километров на запад от границы города. Брошенная с включенными габаритными огнями машина привлекла внимание соседей; представители компании подтвердили, что ни такси № 4, ни его водительницу Карен Рене Смит не видели и не слышали с девяти часов утра. Скоро ее успешно опознали.

Случай Карен Смит ничем не напоминал предыдущие убийства на Северо-Западе, но спорить о таких нюансах с истерящим начальством – пустое дело. На следующий день полковник уже трубит сбор и, стараясь не показывать неверие в силы убойного, поручает создать спецгруппы по каждому нераскрытому убийству женщин. За сутки отдел укрепят еще десятком патрульных и детективов из других подразделений угрозыска – придадут по двое каждому из шести старших следователей. Допросную дополнительного офиса превратят в тесный командный пост с картами, схемами, фотографиями жертв, коробками для входящих и исходящих документов. Распечатают объявления с вознаграждением за информацию об убийствах, чтобы распространять в соответствующих районах.

Старшим детективам полагается бросить лишних людей на поиск новых улик и изучение зацепок. Полагается поставить убийства на Северо-Западе в приоритет и – из-за недавней газетной статьи, намекнувшей на возможное появление серийного убийцы, – не упустить ничего, что может их связывать.

Одно из шести дел – убийство Бренды Томпсон, которую ударили ножом в спину в «додже» в начале января, – конфликтует с другим приоритетом, Латонией Уоллес. Гарри Эджертон – старший следователь по убийству Томпсон и младший по убийству девочки. В результате дело Томпсон отдают Бертине Сильвер.

По этому поводу Эджертон и его сержант Роджер Нолан недолго спорят с Д’Аддарио и капитаном, утверждая, что ни к чему менять коней на переправе только ради создания вида бурной деятельности. Эджертон знает дело и фигурантов, а самое главное – наладил рабочие отношения с лучшим подозреваемым, молодым наркодилером, который толкал наркоту для Бренды и был ей должен. Пацан уже согласился на пару длительных допросов. Эджертон заявляет, что убийству Томпсон два месяца, и все, что сейчас может сделать спецгруппа, легко можно сделать без нее через две, три или четыре недели – после того, как разберутся с делом Латонии Уоллес.

На стороне Эджертона – мудрость и традиция отдела убийств, гласящие, что никто не знает убийство лучше детектива, осмотревшего место преступления. Но начальников не переубедить. Департамент полиции – зверь реагирующий, и, когда газеты и телевидение злорадствуют из-за серии убийств на Северо-Западе, традиции и мудрость теряют в цене. Дело Томпсон уходит Берт Сильвер.

Во времена поспокойнее Эджертон пожаловался бы лично Д’Аддарио, но сейчас, когда у лейтенанта и самого хватает проблем, это бессмысленно. Латония Уоллес, раскрываемость ниже плинтуса, убийства на Северо-Западе – для Д’Аддарио все это поводы понервничать. По расследованию Уоллес уже состоялась встреча с полковником и замкомиссара Малленом – часовой брифинг, где Лэндсман вкратце очертил действия детективов и затем отвечал на вопросы, пока начальники не успокоились. Очередное па в политическом балете департамента, но Д’Аддарио должен понимать, что, если раскрываемость не вырастет, выступление Лэндсмана предоставит не более чем временную передышку.

Если бы Д’Аддарио поддерживал отношения с капитаном, все было бы не так страшно. Однако в последнее время конфликт, тлевший месяцами, вдруг вспыхнул. Проще говоря, капитан не хочет видеть Д’Аддарио на посту лейтенанта смены; об этом уже говорит решение исключить его из расследования Монро-стрит. А теперь, с такой низкой раскрываемостью, у капитана есть и повод – если только Д’Аддарио, как кот с канарейкой в пасти, не притащит полковнику свежую победу по одному из крупных дел или хотя бы намек, что раскрываемость идет в гору. И никого не волнует, что он на своем месте уже восемь лет; начальство редко видит дальше последнего «красного шара», и в результате иерархия департамента часто сводится к вечному вопросу реальной политики: а что ты мне сделал хорошего?