Отделенные

– Когда я возвращался, она ждала меня на опушке леса. Все знали, что я приемыш яашраги, а на яашраги не нападают. Но в тот раз… Их было двое. Наверное, увидели легкую добычу. Саарт-май дралась с ними, кричала мне, чтобы я бежал. Но я не убежал. Они убили ее, забрали меня и продали в Крегиад. До двенадцати лет я был рабом, а потом попытался бежать. В Крегиаде рабов за такое вешают. И я почти попался… Если бы не один торговец, меня бы точно повесили. В общем, он спас меня, увез в Ракат и помог вернуться в королевство. Это… долгая история. Сам я стал торговцем, чтобы находить тех, кто продает людей. И я убил всех, кого нашел. В том числе тех, кто убил мою ашху. Это правда. И мне все равно, плохо это или нет. Знаешь, сколько еще таких Саарт-май по всему Иалону?

Малкир поднялся, оставив свой ужин почти нетронутым.

– Если хочешь знать, вчерашний гость ушел всего-то без пяти пальцев, – пробормотал он и вышел из повозки в холодную ночь.

Глава 8. Кому нужна соль?

4 день 4 месяца 524 года новой эпохи

В арсенале его никак не ждали, да еще и утром.

«Редко я их проверяю», – подумал Эйсгейр, глядя на стражей.

Заспанные солдаты из внутренней охраны не сразу поняли, кого это принесло спозаранку. Те, кто уже признал в так внезапно появившемся человеке великого лорда Северных земель, под его взглядом расталкивали своих еще не проснувшихся товарищей.

– Главного оружейника сюда, – процедил сквозь зубы Эйсгейр.

Он перелился на внешний периметр арсенала. Здесь все в порядке, по крайней мере, с виду. Солдаты не спали, два отряда по расписанию совершали обход.

«Всех на Северное Кольцо! На границу с Ишдракйордом! – решил про себя рыцарь, снова оказываясь внутри мощной крепости, где хранились стратегические запасы оружия и боеприпасов Эйсстурма. – Разнежились в теплом местечке, медузья слизь!»

Он заметил, как Вёльоф оглядывается вокруг.

– Ну, ярл, что скажешь? Каковы у меня ребята! Залюбуешься, да?

Солдат рядом чуть ли не задрожал от брошенного на него взгляда.

– Мне бы лишние руки не помешали, милорд, – сказал Вёльоф, качая головой.

– Ну, значит, граница или рудники, – решил Эйсгейр, думая: не он ли сам сначала расслабился, а уж потом его люди?

Гремучей соли в эйсстурмском арсенале держали вдвое больше неприкосновенного запаса, определенного для ярлов. Должны были. Соль портилась от влаги, поэтому требовалось постоянно ее проверять и заменять пришедшее в негодность.

Помощник оружейника, подглядывая в бумаги, отчитывался о состоянии складов, стараясь говорить бодрее и не дрожать. Пока он рапортовал о том, что гремучей соли имеется в полтора раза больше двукратного запаса, Вёльоф ходил между ящиками, укутанными промасленной бумагой.

– Милорд, – позвал он Эйсгейра.

Рыцарь поспешил к нему в дальние ряды склада, оставив блеющего об отличном состоянии дел чиновника.

– Поглоти меня земля, если тут не пусто, – сказал Вёльоф.

Тщедушный ярл взялся за один из верхних ящиков и с легкостью поднял. А не должен был. Даже его могучий предок не смог бы.

Что произошло в следующий момент, Вёльоф не сразу понял.

Ящики вокруг поднялись, отчего показалось, будто и пол уходит куда-то вниз. «Мать-земля!» – воззвал ярл к стихии, надеясь остановить камень, но не в камне было дело.

Повеяло холодом. Вокруг Эйсгейра струились плети воды. Они и сдвинули ящики с гремучей солью. Все разом. Вода превращалась то в лед, то в снег. Вёльоф, никогда прежде не видевший своего владыку ни в гневе, ни призывающим стихию, понял, почему того называют Снежной Дланью. Кулаки рыцаря побелели, покрывшись сверкающим снегом, рукава заледенели до локтя. Такого не было, когда Эйсгейр переносил их сюда. В груди человека шевельнулся страх – сейчас самый сильный стихийник на Иалоне в ярости все уничтожит. Вёльоф этого не знал, но вода во рву вокруг арсенала взметнулась ледяной стеной, отрезав его от Эйсстурма.

Эйсгейр выругался и опустил ящики на пол. Но не все. Половину вода смяла, как бумагу, в которую их завернули.

– Так сколько в арсенале гремучей соли? – спросил рыцарь, поворачиваясь к помощнику главного оружейника.

Цветом лица тот успешно соперничал со снегом на кулаках владыки Севера.

Эйсгейр с Вёльофом обошли все склады. Проверка дала печальные результаты: треть ящиков с солью оказалась пуста. Рыцарь почти озверел от гнева, но, когда увидел своего главного оружейника, его настроение мгновенно изменилось.

– Хáвмар, ты болен?

Тот двигался немного вперевалку, будто у него болели ноги, а кисти рук были синеватые и опухшие.

– Да вот свезло под старость лет, милорд. Комковатой кровью наградили боги. Последние месяца два все тяжелее становится. Сына вместо себя поставил. Ошибся, да, милорд? Мне уже кое-что рассказали.

«Одрин, ты нужна мне», – позвал Эйсгейр, отмечая силой место, куда можно перелиться.

– Вёльоф, – обратился рыцарь к ярлу Айсена, – а не забудешь ли ты на пару неделек про свои рудники? – дождавшись кивка в ответ, он продолжил: – Поможешь с арсеналом и расследованием. Выделить тебе гремучки, сам понимаешь, не могу. По крайней мере, пока.