Отделённые (СИ)

Немесор снова тяжело вздохнул, хотя в действительности воздух из него не вышел.

— Но не одна только воля имеет значение для воина, Обирон! Мы могли бы захватить Яму за несколько дней, если бы сражались подло, равно как и враг мог бы удерживать её годами, если бы не уступил, как того требовала честь. Но тогда, кем бы стали потом, а? Боюсь, воля без чести — ничто. И я начинаю полагать, что нынешний враг, бессмысленно не желающий признавать поражение, забыл этот благородный дух.

Монолог длился бесконечно, и хотя Обирон, конечно, не мог сомкнуть веки, он на мгновение притупил зрение и слуховые датчики, давая себе небольшую передышку. Когда образ немесора расплылся, а его голос превратился в приглушённый гул, Обирон как будто и вправду вернулся на Яму, где те же нескончаемые проповеди звучали свежо и бодро. В этот короткий миг он испытал проблеск чего–то вроде воодушевления, хотя, скорее всего, это была обыкновенная грусть. Неважно. Ощущать что–либо в эти дни уже считалось блаженством.

Но затем вспышка огня на среднем удалении вернула ему прежнюю концентрацию, и мимолётное чувство унеслось прочь. В конце концов, сейчас они находились далеко от Ямы.

Вражеский тяжеловоз, грузно продвигавшийся по воздуху к линии фронта, умирал на ходу. Под обстрелом пушек Саутехов его примитивные силовые экраны отключились вдоль одного борта, на считанные секунды обнажив хрупкий корпус. Впрочем, это всё, что требовалось. Развернувшись на скорости, от которой внутренности смертного пилота буквально сплющились бы, три «Ночные косы» прекратили заход для атаки на вражескую артиллерию, образовали новый строй и с визгом устремились к беззащитному кораблю. Едва их орудия зарядились, серповидные истребители бросились в крутой штопор, оставляя за собой тройную спираль перегретых выхлопов, а затем выплюнули дуги молний практически в упор. Бок гигантского судна противника разорвала цепочка взрывов, и оно с громогласным стоном накренилось.

— Ха! — воскликнул Зандрех, поднимаясь с командирского трона. — Прекрасный удар! Ура нашим пилотам!

Размещённая на царской ладье свита из лич-стражей встретила его реплику гробовым молчанием, безучастно глядя перед собой. Пока немесор что–то бессвязно тараторил, их лицевые пластины лишь мерцали, отражая свет пламени. На равнине под ними тем временем растекалась река из миллиона скелетообразных солдат, покрытых тусклым серебром и сверкающих блеклым зелёным огнём в глазницах. Эти воины даже не подняли головы, когда левиафана подбили.

Вот что, как полагал Обирон, ныне считалось славой. После трёхлетней кампании они вплотную подошли к тому, чтобы отнять эту систему у её узурпаторов и добавить ко владениям Повелителя Бурь. Враг — анормальный культ поклонения человеческим машинам, называющий себя Адептус Механикус, — яростно оборонялся, но в итоге его повергли на колени. Легионы немесора располагались всего в пятнадцати лигах от главной кузницы противника, и хотя продвижение на этом участке застопорилось на несколько дней, победа была неизбежна. Впрочем, как и всегда, когда распоряжения отдавал Зандрех. И не имело значения, насколько глубоко укоренилось его безумие.

Обирон оглядел раскинувшуюся внизу картину и мысленно составил список того, что им осталось уничтожить. Таких целей было немного. Возможно, он не умел различать тонкости битвы так хорошо, как его господин, но всё же видел, когда неприятель стоит на грани поражения.

Большая часть заслуживающих остерегаться войск культа машин уже сгинула. На горизонте позади лежала вереница обломков — всё, что осталось, от троицы сверхтяжёлых шагоходов, которых люди называли Рыцарями. Те гордо вышагнули из ворот кузницы навстречу захватчикам, однако дальнобойные пушки некронов расправились с ними, так и не дав подойти на расстояние их собственного выстрела. Теперь сгоревшие остовы Рыцарей смотрелись посреди наступающих саутехских подкреплений, будто островки в море расплавленного свинца.

Уцелевшие боевые машины противник сгруппировал на дальнем гребне. Это была жалкая горстка древних орудий, выкашливающих последние снаряды вместе со столбами дыма. Под непрерывным натиском «Ночных кос» их потрескивающие энергетические поля уменьшались с каждой минутой и схлопывались один за другим, как только генераторы отказывали. Это был лишь вопрос времени, когда они полностью выйдут из строя и грохочущие пушки окажутся совсем беспомощными.

Тем не менее Механикус не сдавались. Более того, они не прекращали выпуск техники и вооружений. За лабиринтом траншей, где сидела вражеская пехота, до самых ферробетонных стен города-кузницы тянулся стальной поток четвероногих шагателей, только-только сошедших с конвейера и потому ещё окутанных паром. Из сборочного цеха они маршировали прямиком на бойню, что в какой–то степени поражало, ибо это представлялось лишь грубой имитацией способности некронов отзывать свои силы для ремонта. Однако все эти попытки по умолчанию были обречены на провал, так как людям всё равно ни за что бы не удалось полностью возместить собственные потери.