Отделённые (СИ)

— И поэтому вы послали весточку Повелителю Бурь и попросили прислать Зандреха, хотя и знали, что он слишком мягок для этой задачи?

— Ну, точно я этого не знал, — признался Сетех, отстранённо любуясь когтями на одной руке, — лишь подозревал, основываясь на сообщениях с Гидрима. И увы, так оно и оказалось. Но, по правде говоря, я охотился вовсе не за Зандрехом.

Гнев Сетеха уже давно остыл, сменившись чем–то гораздо более мягким, что, впрочем, Обирону всё равно нисколько нравилось.

— О нет, варгард. Я нуждался не столько в разуме лучшей боевой машины Гидрима, сколько в её теле. Как тебе хорошо известно, армии Зандреха едва ли знавали поражения со времён Ямы, а я видел достаточно в те далёкие дни, чтобы понять, в чём заключается их истинная сила. — Сетех бросил на него пронизывающий взгляд, и на мгновение Обирон снова оказался среди тех гудящих болот, отбиваясь от хищников у входа в покои господина.

— Речь обо мне, — сообразил Обирон.

— О тебе, — подтвердил Сетех. — И да, я прекрасно знаю, что мы считали друг друга врагами, во многом из–за твоей привязанности к хозяину. Но та же самая любовь сейчас угрожает сорвать всю операцию. И ты должен понять, Обирон, некронтир никогда не славились любовью и приязнью. Если ты сможешь преодолеть эту слабость и сплотить армии Гидрима подле меня, тогда у нас ещё будут все шансы изменить судьбу нашего народа.

Обирон молчал. У него складывалось впечатление, словно он проваливается сквозь землю под тяжестью того, что поведал ему Сетех. В ответ варгард только покачал головой, как будто это сняло бы давление на него.

— Теперь ступай, Обирон. Иди и освободи себя от прошлого. Пускай старый генерал покоится во славе прошлого, а будущее ты будешь ковать уже вместе со мной.

Сетех щёлкнул пальцами, чтобы разбудить Сепу и Сату, развернулся и взмахом руки велел солдатам расступиться перед ним. Глядя, как он удаляется через толпу, Обирон с ледяной уверенностью понял, что уже принял верное решение.

Глава 8

Обирон вышел из битвы у разлома и, не слишком торопясь, готовился к телепортации на «Хорактис». Хотя сражение позади него снова протекало так же изнуряюще интенсивно, прежнее чувство срочности покинуло его. Фронт продержится и без него. Сетех был прав — ни кампания, ни судьба некронтир не решатся на этом неприступном мосту.

Идя по коридору снабжения, ведущему прочь из пещеры, он плечом прокладывал себе путь сквозь поток подкреплений и шагал вперёд с тем же глухим лязгом, что и Отделённые. Никто даже не оборачивался к нему, когда он расталкивал подчинённых, и, глядя в их бесстрастные лица, варгард с горечью осознал, что собой представляют они и он сам.

В конце тоннеля он добрался до склепа, служившего передовым пунктом сбора экспедиционных сил, куда перебрасывались свежие войска взамен погибших возле расщелины. С прибытием через междоузлия всякой фаланги в камере вспыхивал актиничный зелёный свет, загоняющий тени в самые дальние углы.

Как только он вошёл, к нему устремилась небольшая туча скарабеев, намеревавшихся ускорить исцеление его некродермиса после травм, полученных на мосту. Обычно он терпеливо принимал помощь дронов, но сейчас отмахивался от них, как от мух. Их назойливости он предпочёл агонию от гаусс-ожогов — настолько прикосновение этих тварей вызывало у него отвращение. Не прошло и нескольких секунд, как он закончил прогонять каноптеков, когда на него набросилась стайка привередливых криптеков, размахивающих табличками и заваливающих его докладами о материально-техническом обеспечении. Они раздражали его ещё больше, чем скарабеи, поэтому с недовольным бурчанием он тоже отогнал их. Давно миновало то время, когда он мог скрываться в незначительных тонкостях войны.

Заставив себя действовать, пока на что–нибудь не отвлёкся, Обирон встал в центре склепа и приступил к проведению обряда перехода. Едва шепчущие энергии междоузлий начали собираться у его ног, как он прервал ритуал. Нет. Он не мог этого сделать. Пока не мог. Ему требовалось мгновение, всего лишь мгновение, чтобы собраться с силами. Нужно было побыть одному.

С тяжёлым сердцем Обирон прошёл в маленькую предкамеру рядом с главным залом, нашёл отломанный кусок кладки и наконец позволил себе присесть. Усаживаясь на камень, он в полной мере ощутил значительный вес своего тела и опёрся на косу, как будто без неё мог упасть.

Великими и единственными талантами Обирона всегда были умение драться и выжидать, но в настоящий момент он не мог прикрываться ни одним из них. Он должен был действовать, и, как бы он ни относился к Сетеху, Обирон понимал, что немесор прав.

Некронтир покоряли космическое пространство не из чувства преданности или любви, они завоёвывали звёзды благодаря блестящему уму и силе воли отдельных личностей, стремящихся воплотить свои амбиции.