Отдельная реальность: Дальнейшие беседы с доном Хуаном

Дон Хуан сел в машину. Сделав мне знак последовать его примеру, он поудобнее устроился на переднем сидении.

— Теперь смотри, — сказал он. — Я — ворона. Поэтому прежде всего должен распушить перья.

Он встряхнулся всем телом. Движение напомнило мне купающегося в луже воробья. Он опустил голову, как птица, которая пьет воду.

— Очень приятное чувство, — сказал он и засмеялся.

Смех был очень странный, он обладал каким-то непонятным гипнотическим действием. Я вспомнил, что слышал этот смех много раз. Но раньше не замечал, чтобы он гипнотизировал, может быть, потому, что при мне дон Хуан впервые смеялся так долго.

— Потом ворона расслабляет шею, — сказал дон Хуан, вращая шеей и потирая щеки о плечи. — Потом смотрит на мир. Сначала — одним глазом, потом — вторым.

Он закрутил головой, поочередно «взглядывая на мир» то одним, то другим глазом. Тон его смеха стал выше. У меня появилось абсурдное ощущение, что он вот-вот прямо на моих глазах превратится в ворону. Я хотел смехом отогнать это наваждение, но был почти парализован. Я самым натуральным образом чувствовал, что меня как бы обволакивает какая-то сила. Но я не был испуган и не ощущал ни головокружения, ни сонливости. По-моему, никакие из моих способностей затронуты не были.

— Ну все, теперь заводи, — сказал дон Хуан.

Я включил стартер и автоматически нажал на газ. Стартер завизжал, но двигатель не запускался. Смех дона Хуана был похож на мягкое ритмичное кудахтанье. Я снова попытался завести мотор, потом еще, и еще. Минут десять я крутил стартер. Безрезультатно. А дон Хуан все кудахтал. Тогда я плюнул на это дело и уселся неподвижно.

Дон Хуан прекратил смеяться и внимательно меня разглядывал, и я знал, что своим смехом он вогнал меня в некое подобие гипнотического транса. Я вполне отдавал себе отчет в происходящем, но в то же время не был самим собой. Все время, пока я тщетно пытался завести машину, состояние мое было смесью покорности и немоты. Складывалось такое впечатление, что дон Хуан делал что-то не только с машиной, но и со мной тоже. Когда он прекратил каркать, я решил, что уже все, решительно крутанул ключ и нажал на газ. Я был уверен, что весь фокус заключается в том, что дон Хуан загипнотизировал меня своим карканьем, заставив поверить в то, что мотор не заводится. Краем глаза я видел, что он с интересом наблюдает за тем, как я с остервенением жму на педаль газа.

Дон Хуан мягко похлопал меня по плечу и сказал, что ярость делает меня «тверже», так что, может быть, ему даже не придется вечером меня купать. Чем больше я буду себя накручивать, тем скорее окончательно оправлюсь от встречи с союзником.

— Не смущайся, — подзадоривал дон Хуан. — Дай еще газу! Жми, жми сильнее!

Я услышал взрыв его обычного смеха, почувствовал, что смешон, и издал дурацкий блеющий смешок.

Через некоторое время дон Хуан сказал, что отпустил машину.

И мотор завелся!

Глава 14

28 сентября 1969

Я стоял перед домом дона Хуана и не решался войти — что-то жуткое было и в самом доме, и в окружавшем его пейзаже. Мне вдруг показалось, что дон Хуан прячется где-то вокруг и хочет напугать меня. Я позвал его, а потом, набравшись решимости, вошел-таки в дом. Дона Хуана там не было. Я поставил две сумки с продуктами на кучу дров и сел. Все вроде как обычно, я десятки раз приезжал, когда его не было дома. Но впервые за все годы знакомства с доном Хуаном мне было страшно одному в его доме. Я чувствовал присутствие кого-то, словно здесь, рядом со мной был кто-то еще, кто-то невидимый. Я вспомнил, что однажды, несколько лет назад, уже испытывал подобное чувство, смутное ощущение, что нечто неизвестное бродит вокруг меня, когда я один. Я вскочил на ноги и пулей вылетел из дома.

Приехал я в этот раз для того, чтобы сказать дону Хуану, что накапливающийся эффект установки «видеть» стал сказываться на моем состоянии. Мне все чаще становилось не по себе, я почти постоянно ощущал беспричинное смутное беспокойство, уставал, не утомляясь. Ощущение, которое я испытал, сидя только что в доме дона Хуана, разбудило во мне воспоминания о том, как впервые у меня появился подобный страх.

Все началось несколько лет назад, когда дон Хуан втянул меня в очень странное противостояние с женщиной-колдуньей, которую он называл «Ла Каталина». 23 ноября 1961 года я приехал к дону Хуану. Он сидел дома с вывихом голеностопного сустава. Мне он объяснил, что это дело рук его врага — ведьмы, которая могла обернуться черным дроздом. Она уже неоднократно делала попытки его убить.

— Я покажу ее тебе, как только смогу ходить, — сказал дон Хуан. — Ты должен знать, кто это.

— А зачем ей тебя убивать?

Он нервно пожал плечами и ничего не сказал. Когда я приехал через десять дней, он уже был в полном порядке. Он покрутил ступней, демонстрируя мне совсем здоровую ногу, и сказал, что все так быстро прошло благодаря хитроумной жесткой повязке, которую он сам себе сделал.

— Хорошо, что ты приехал, — сказал он. — Сегодня я хочу предложить тебе небольшое путешествие.