Отдельное поручение(Повесть)

Ёган-Ах встретил их серой пеленой снега с дождем, вовсе не такой густой и мрачной, какою она казалась издали, и Цветков повел лодку, не сбавляя оборотов мотора даже на перекате. Ширина реки позволяла не придерживаться строго середины фарватера: лейтенант выбирал кратчайший путь, пересекая плёсы по хорде — от берега к берегу.

Теперь до Ларьяхского сора оставалось не более сорока минут хода. Желтые сгустки слипшегося снега по Итья-Аху попадались значительно реже, но небо было беспросветно в тучах, и все время шел снег.

Ледзинская очнулась от дремы, вскинула голову, зажмурилась от снега, потом натянула получше шкуру и опять задремала.

Пятаков, полуобернувшись, смотрел вперед.

Инспектор, взглянув на часы, вдруг понял, что давно уже не засекает времени, а смотрит просто по привычке. Сколько они едут от устья Итья-Аха? Пять минут? Час? Может, и Ларьяхский сор уже проехали, и буровую проскочили — промелькнула незаметно в снежной пелене?..

Он перестал глядеть на часы, и только гнал и гнал лодку по хордам от берега к берегу, от мыса к мысу, вглядываясь вперед и стараясь сориентироваться. Усталость сковывала все сильнее. Все горше донимало колено, лейтенант ощущал уже припухлость в области коленной чашечки и судорожные толчки по всему телу. Не верилось, что все это когда-нибудь кончится, что эти двое суток когда-нибудь окажутся далеким воспоминанием. Он смотрел На мчащуюся вдоль борта рябь воды — и казалось, что летят, как ветер; смотрел на смутные очертания берегов — и тогда казалось, что вообще стоят на месте. Снег шел все гуще, но лейтенант считал, что идет так же, — просто устали глаза. И не сбавлял скорости.

Пятаков повернулся к нему и что-то крикнул, указав в сторону левого берега. Лейтенант взглянул туда, и то, что он увидел, показалось ему вначале просто деревянным Триангуляционным пунктом, каких немало расставлено по тайге, но тригопункта здесь, насколько art помнил, быть не должно; да и не видно было бы сейчас деревянной вышки… Буровая!

В тот момент, когда он осознал это, раздался страшный грохот, треск, сухой визг на миг подброшенного в воздух вместе с кормой винта, и одновременно — тупые и холодные удары дерева и воды. Будто разорвалась мина. Лодка опрокинулась.

Но шум мотора почему-то не прекращался.

59

«начальнику мелиции от матохиной евдокеи Глебовны деревня кыши

заявление

прошу принять меры на участкового уполумоченого цветкова он придумал хокейную шайку и в ей пригреват всех бандитов к имя же примазался учитель по фискультуре Филатов и ребятишки вовсе с ума посходили ванька федяев и ево дружки митька гладышев и васька щепеткин залезли ко мне в погреб и утащили банку бруснишного варенья, а когда я стала обзывать их по фамилиям то ванька сказал што он теперева не федяев а мехайлов и витька не гладышев а петров а васька мол не какой не щепеткин а харлампьев и от родительских фамилиев отказалися стали надо мной надсмехаться и говорят што мы варенья не брали а кто же тогда брал окромя их у нас в кышах бандитов нету а директор школы их покрыват а участковый цветков нет штобы их приструнить наоборот потакает и гоняет с имя по улице с осиновой клюкой прошу принять меры на цветкова а на директора я напишу в раяно матохина»

«тов. Лебедева! Разберитесь и дайте ответ в д. Кыши.

Пахоменко».

«Ответ гр-ке Матохиной дан 16.10. 197…

Ст. инспектор ДКМ Лебедева».

60

Снег повалил еще гуще, но когда Цветков вынырнул, он не догадался об этом, полагая, что все еще с головой в воде, пока не ухватился за острый край дерева, которое удержало его на поверхности. Он выплюнул воду и попробовал закричать, но крика не получилось. Осознав, наконец, что держится за пробоину в борту, он попробовал перевернуть лодку, но только сам ушел опять с головой, а лодка, когда он вынырнул, так и качалась днищем кверху и в таком положении напоминала плывущий гроб. Раздался еще какой-то треск, и корма немного приподнялась: это оторвался и пошел ко дну «Вихрь», державшийся, видимо, на одном страховочном тросике.

— Ах-х-хр!.. — послышалось с той стороны лодки, и лейтенант увидел мокрые космы Пятакова. — Валька!.. — крикнул тот уже членораздельно.

— О-ольга-а-а-а!.. — закричал, поняв, что тоже может кричать, лейтенант. Ответа не было. Он оторвал руку от пробоины и скользнул вниз, уйдя с головой, но успев в последний момент ухватиться за уключину, которая по счастливой случайности не вылетела из гнезда и удержала его. Перебирая руками по борту, лейтенант прошел до носа, шаря руками и здоровой ногой, как получалось, внутри под лодкой. Боли в правой ноге он не чувствовал, как, впрочем, вообще не чувствовал, есть ли у него эта нога, и потому, не доверяя ей, старался действовать только здоровой.

Подводный поиск оказался тщетным.

— …алька!.. — услышал он, выныривая.

— О-о-оля-а-а-а!.. — закричал лейтенант.

— Нету!.. Нету!.. — закричал Пятаков. — Нырял под лодку!.. Нету!.. Держись, Валька!.. Ах-хр!..