Отдых и восстановление (СИ)

Об этом я лениво размышляла, возвращаясь в вязовскую крепость. Не скажу, чтобы меня сильно заботила судьба Клементины и её ребёнка. Нет, мне просто хотелось отвлечься на какую-нибудь ерунду, прежде чем засесть за многоярусные расчёты и попытки разместить рунные цепочки на весьма ограниченной площади. Причём так, чтобы они не конфликтовали, а в идеале вообще не взаимодействовали друг с другом. Словом, я лениво поглядывала по сторонам, щурясь от пыльного ветра, и думала, что Клементине надо выходить замуж за того, кого ей сир Кристиан или барон укажут. Иначе её отец начнёт разбираться, почему у неё приданого заметно меньше, чем должно бы по контракту, и придётся ей объяснять, что она всякий раз отсиживалась в Волчьей Пуще вместо того, чтобы сопровождать ученицу в Озёрный. Теряя на этом немалые деньги, само собой. Для здешних же младших сыновей и племянников возможность стать сеньором ну хотя бы Жабьего лога, мне кажется, гораздо важнее суммы, которую Клементина получит по завершении контракта.

Впрочем, что касается суммы приданого… Аларику, по её же словам, без труда выдали замуж, дав за нею свидетельство о вкладе в торговый дом на сто марок. Не знаю, сколько там полагается гувернантке за пять лет, но вряд ли всего сотня. Да пусть даже сотня — к ней же будет прилагаться лен от сира Кристиана. С таким приданым Клементина станет настолько завидной невестой, что барону самому придётся мужа ей подбирать, иначе желающие передерутся меж собой. Как наверняка уже лет через шесть-семь начнут цапаться из-за Мадлены с её гранитным карьером и наполовину гномским посёлком при нём… Кстати, о гномах… если грани призмы делать не цельнолитыми из, скажем, бронзы, а мелкие бронзовые участки соединять между собой стальными перемычками, сталь должна будет надёжно отгородить одну рунную цепочку от другой. На железо и сталь даже мощные зачарования не ложатся в принципе, а уж слабенькая магия рун им — словно попытки ногтем нацарапать надпись на граните. Надо бы только спросить у Дромара, не слишком ли муторно собирать бронзовую или мельхиоровую мозаику либо на стальной основе, либо в оправе из стали. Может быть, плюнуть, и пусть себе взаимодействуют? Там же бесконечные повторы цепочек пойдут, это ведь не холод со Страхом пополам…

Я поймала себя на том, что думаю вовсе не о замужестве Клементины, как собралась было, чтобы развеяться немного, а опять о светильниках, и нервно хихикнула. И отчего это Отто не спешит ко мне с браслетами в бархатном футляре? Подумаешь, возможная невеста даже с благодатной темы браков и деторождений съезжает на свои руны!

Ладно, плевать на Отто, как и на Клементину плевать. То есть, на неё не плевать, а попросить у неё, когда вернётся из Старицы, огрызки цветных карандашей. Ну там, всякую мелочь, которую пора уже выкидывать, потому что в руки толком не возьмёшь, чтобы наточить. Рисовать которой уже практически невозможно, а вот просто обозначить цвет будущих огоньков — вполне. А когда Меллер поедет в Озёрный, попросить его, чтобы привёз какой-нибудь не очень дорогой набор карандашей лично для меня. Что ни говори, разбираться в ворохах черновиков станет намного проще, если цвет будущих огней обозначить соответствующей штриховкой.

Я прогулялась немного по берегу пруда, раз уж с Людо мы и получаса не проговорили. С зачарованием я довольно долго провозилась (это всё-таки не уже зазубренное до тошноты Lux — Umbra), хотелось проветриться после этого. И я ещё вполне успевала часа два почитать перед ужином, следовало только выбрать что-нибудь лёгкое и умеренно глуповатое вроде марчевских романов. Отдохну как следует сегодня и завтра, помечтала я, а потом начну считать и чертить.

И пребывая в подобных мечтах, я зашла к Меллеру, чтобы порыться на его книжных полках. Разумеется, спросив, не помешаю ли. Он воткнул наливное перо в мраморный стаканчик и повернулся ко мне, так что стул под ним протестующе взвизгнул.

— Сира Вероника, — сказал Меллер, откидывая голову назад так, будто его мучила мигрень, — вы мне не просто не помешаете. Вас мне определённо послал кто-то из Девяти. Вы не заварите свежий чай? Не знаю, почему, но ни одна из здешних служанок не может нормально заварить чай. Из «Грозовой ночи» умудряются сотворить просто крашеную водицу, жаль переводить отличную заварку впустую.

— Да, конечно. — Мне даже жаль его стало. И мечты об отдыхе пошли трещинами, осыпались с нежным хрустальным звоном, потому что меня отродья Бездны потянули за язык: — Может быть, вам помочь со счетами или накладными, или что там у вас? Я никому не скажу, чего и сколько там было.

Он посмеялся (кажется, через силу), но сказал:

— Да нет там никаких коммерческих тайн. Просто мне уже неловко просить вас о помощи.