Отдых и восстановление (СИ)

— Ваш консорт, сира, — вздохнула я, — нанимает в свою охрану достаточно сильных магов. — Я вспомнила Беркута, но решила ничего не уточнять. В конце концов он-то начал учить заклинания не в пятнадцать, как я, а лет в пять-шесть или даже раньше. Что ни говори, потомственный серебряный маг вполне способен очень неприятно удивить какого-нибудь западного варвара. Даже со своим весьма скромным резервом. Даже если противник условно сильнее. И каких накопителей на Беркуте надето, и сколько их — он один знает: украшений на нём, как на сосновой гирлянде к Солнцевороту. А что от них не разит магией, как от ледяных кристаллов Ренаты Винтерхосрт, так я и сама худо-бедно умею прятать магический фон зачарованных вещей. Это сложно и очень невыгодно энергетически, но порой жизненно необходимо. — Им просто незачем тратить время на такие расчёты, — пояснила я. — А вот я без таких вычислений, как хромой без клюки.

Сира Катриона поискала глазами мой посох, но по крепости я ходила без него.

— Это сир Генрих просил у вас посох со светящимся камнем? — спросила она. — А мне сможете тоже сделать такой? Ну, чары наложить, я хочу сказать.

Я опять вздохнула. Кладовки и мандолина, говорите?

— Конечно, сира, — сказала я. — Зачаровывать что-то одно в день мне вполне по силам.

Шар я отдала Меллеру, попросив взамен несколько листов пергамента: я видела у него папку, плотно набитую ими. Ну да, пергамент — штука недешёвая, но и хрустальный шар для гадания — тоже, даже не зачарованный. Да собственно, это я сама себе объясняла, что зачарованную вещицу никто даром не отдаст. Меллер же только молча указал мне на папку, из которой я, очевидно, могла брать сколько угодно листов.

В общем, назавтра я засела после обеда в его кабинете на уже привычном месте сбоку и принялась исписывать стихами пока что бумагу. Почерк у меня кошмарный, ясное дело, как у всякого, кто учился в академии и вынужден был успевать записывать за преподавателями. Однако это касалось только черновиков. Начисто я перепишу рубаи буквами, слегка стилизованными под восточный алфавит, и выписывать их буду медленно, возможно, даже не один день, но выглядеть это будет похоже на мои руны — безупречно в каждой чёрточке. Та самая пресноводная сепия у меня ещё оставалась, а у Серпента я купила (вернее, попыталась, но он не взял денег) флакончик спирта, чтобы развести её, сделав быстросохнущие чернила. Ещё бы попросить Клементину нарисовать мне каких-нибудь завитушек вверху и внизу страниц и вообще оформить что-то вроде обложки. Но я отлично помнила, как она спрятала руки за спину, чтобы даже не касаться зачарованной вещицы. Нет, просить такую особу об одолжении — да ну её на хрен. Сама какие-нибудь виньетки изображу.

— Я с ближайшим обозом еду в Озёрный, — сказал вдруг Меллер, отрываясь от своих счетов, или что уж там у него такое было. — Вам что-нибудь привезти, сира Вероника? Книги, инструменты, что-то из писчебумажных товаров? Что-то особенное, чем я не пользуюсь?

Я задумчиво потёрла нос и, спохватившись, подозрительно посмотрела на пальцы, не вымазаны ли они чернилами.

— Да как будто бы нет, — неуверенно проговорила я. — Я ещё подумаю до вашего отъезда, но у вас и без того выбор как не во всякой канцелярской лавочке. Даже готовые шаблоны есть и для таблиц, и просто для линовки. Или вам не нравится, что я пользуюсь вашими вещами?

— Да ради Девятерых, — отмахнулся он. — Карандаши, перья, линейки, шаблоны… абак вот, пожалуй, надо ещё один привезти, а то вы как начинаете свои формулы громоздить, я даже взглянуть на вас лишний раз боюсь, чтобы не отвлекать. Кстати, — он откинулся на спинку стула и покрутил в руках хрустальный шар, разбросав радужные брызги по стенам и потолку, — сира Вероника, если я привезу дюжину таких или подобных, зачаруете их так же, как этот? Очень-очень неторопливо, по одному в неделю, чтобы не надорваться? И возьмите перед моим отъездом у мэтра Корнелиуса доверенность, по которой я смогу подать от вашего имени заявку на патент.

Я только фыркнула:

— Никто у нас не выдаст патент на магический предмет.

— У нас — нет, но на Лазурном берегу — дадут, — возразил он, и я удивилась про себя, откуда бы бакалейщику знать о таких вещах? Слишком часто, подолгу и на самые разные темы разговаривал с магами? — Посмеются над тёмными туповатыми варварами, но дадут, оговорив, что к востоку от Данувия такой патент недействителен, — продолжил Меллер. И прибавил, усмехнувшись: — А то мне уже наябедничали, будто некий придворный маг к Солнцевороту украшал графский дворец цветными огнями, очень похожими на те, что вы наколдовали над лестницей и в детской.

Я покрутила головой. Даже как-то не по себе становилось от того, с какой лёгкостью богатые торговцы обращались к Ночным. Пусть даже не убить или украсть, а просто разнюхать как можно больше о людях и нелюдях… всё равно. Мерзкое такое ощущение, будто кто-то роется в твоей жизни, как в грязном белье.