Отдых и восстановление (СИ)

Вместо так до сих пор и не сшитой котты я надела поверх платья вязаную фуфайку, полученную за лёд в очередном погребе. Она была мешковатой, но удобной, мягкой и тёплой, а что выглядела по-деревенски, так и я не в графский дворец ехала. А вот сира Аларика, для которой поездка в замок была, похоже, нешуточным событием, накинула узорчатую шаль, связанную из мануфактурской крашеной пряжи (я даже подумала, что на грядущую осень и зиму надо будет заказать себе такую же). Правила лошадью Аларика привычно, не задумываясь, едва замечая вообще, что у неё вожжи в руках, да и ручки у неё были — иная горничная только презрительно фыркнула бы над благородной сирой с мозолями и обломанными ногтями, из-под которых никакая щётка не могла вычистить огородную грязь полностью. Что тут скажешь? Приграничье. Женщины сами ведут хозяйство, не надеясь на управителей, а мужчины сами защищают своих людей и даже нелюдей — всё так же, как и два-три века назад. Но раз сюда сунули носы Ферры и Меллеры, ненадолго же этой старой доброй идиллии хватит. И я даже не знаю, хорошо это или плохо. То есть, знаю, что достанет и того, и другого. Но будет ли следующий барон Волчьей Пущи так беспокоиться о своей земле и тех, кто на ней живёт, как его отец, дед и далее вглубь десятилетий?

Впрочем, сира Аларика не дала мне удариться в сплошную философию. Длинные уши и языки служанок остались в Вязах, егеря ехали впереди и позади, даже сир Ламберт нам своё общество не навязывал (чтобы не слушать нашу трескотню, полагаю). Так что болтать мы могли без оглядки на общественное мнение, и Аларика, смущённо хихикая, спросила, сама ли я кроила свои… своё бельё? Когда стояла жара, гораздо приятнее, наверное, было ходить с почти голыми ногами под платьем, чем в панталонах ниже колена длиной.

— Да что вы, моих талантов в шитье только и хватает, чтобы заплатку поставить, — честно сказала я. — Белошвейке я всё заказывала, пока лечилась. Она была в ужасе, честно сказать, — усмехнувшись, прибавила я. — Разве порядочные женщины такое носят? Пришлось сказать, что я маг. Госпожа Констанс с умным видом ответила на это «А-а, понятно» и больше не пыталась меня отговаривать от такого непотребства.

— Эммет случайно увидел, как это… непотребство сушится на заднем дворе после стирки, — хихикнула Аларика. — Вид у него был, как у кота перед кувшином сливок — вот бы добраться. Я потому и спросила про выкройку. Забавно же было бы, если б он меня’ увидел в таком.

— Сира Аларика, — шутливо упрекнула я расшалившуюся спутницу, — вы же приличная замужняя дама из хорошей семьи. Разве можно вам надевать такую мерзость, как у заезжей ведьмы?

— Можно, — отмахнулась она, — сплетней больше, сплетней меньше… Вам говорили уже, что я чуть не умерла при родах? Я в последний месяц всех извела своими страхами, чуть ли не надгробие себе уже заказать готовилась. А когда пришла в себя после тех ужасных капель, которые мне Каттен споил, подумала, что на этом надгробии следовало бы написать: «Вот лежит трусливая дура, которой мнение завистливой соседки было важнее собственного». — Мне показалось, что тут она повторила чьи-то (не того ли же Каттена?) слова. Слишком уж прозвучало непохоже на её обычную речь. — Ну, я и решила, — с заметным ожесточением продолжила Аларика, — буду жить так, чтобы совсем-то, конечно, шлюхой и пьяницей не прослыть, но и оглядываться на каждую сучку тоже не стану. Как же я вам, чародейкам, завидую! — вырвалось у неё.

— Нашей свободе? — невесело усмехнулась я. — Наша свобода, сира Аларика — это свобода бездомной шавки. Крупным, сильным и наглым можно обойтись и без дома. Без конуры с цепью, зато с овсянкой в миске. Мелким вроде меня приходится побегать, на кого-то порычать, перед кем-то повилять хвостом, чтобы просто-напросто не сдохнуть с голоду.

— С вашими-то умениями? — недоверчиво спросила Аларика. — Ну, это постараться надо. Сдохнуть с голоду — постараться, — объяснила она.

— С моими умениями надо искать миску с овсянкой, а к ней хорошую, прочную цепь, — возразила я.

— А вам не хочется, — как-то очень уж понимающе даже не спросила, а просто договорила Аларика за меня. — Знаете, был тут у нас два… или уже три? В общем, два-три года назад случился у нас тут ужасный скандал.

— От кондитера сбежала жена, — кивнула я. — И не с другим мужиком сбежала, а просто от законного супруга. К тому же почти непьющего, спокойного, работящего и вообще со всех сторон положительного.

— Да, — подтвердила Аларика. — И как уж тут у нас бедную женщину полоскали! Её там, в Империи, наверное, икота мучила непрерывная. А я слушала и думала, вот и правильно, вот и молодец. Хоть кому-то духу хватило своей жизнью распорядиться по своей воле.