Отдыхать, так по-божески!

Подхватив девушку на руки, Элегор телепортировался в магическую комнату своего замка. Опустив драгоценную ношу на диван в углу, принялся лихорадочно искать нужную книгу в огромном шкафу. Как назло, она куда-то запропастилась. Чувства мешали полностью сосредоточиться. К ярости, ненависти, злобе примешивалась изрядная доля вины. Ведь ему прекрасно было известно, что Энтиор положил глаз на Ирилейну, потому, собственно, герцог и решил поволочиться за ней. Молодой бог вечно стремился встать вампиру поперек дороги. Зачастую Элегор сам не понимал, зачем он задирает принцев Лоуленда, нарываясь на неприятности, а уж то, что он до сих пор жив, и вовсе без конца удивляло герцога. Элия, ехидная ведьма, когда переставала намекать на специфические отклонения в психическом развитии, родовые травмы и ярко выраженные суицидальные наклонности, объясняла поведение герцога особенностями божественной бурной сути – склонностью к рисковым авантюрам. По мнению большинства здравомыслящих и не очень обывателей, нарываться на ссоры с принцами Лоуленда считалось столь же опасным, как танцевать с Силами Смерти. Но выбирать противников сильнее себя было в природе бога. Близость смерти, как ничто другое, заставляла Элегора острее чувствовать все прелести жизни.

Однако то, что случилось сегодня… Герцог ожидал от садиста Энтиора чего угодно: вызова на дуэль, яда, наемных убийц, но того, что принц сломает шею Ирилейне, герцог предположить не мог. Девушка погибла, погибла из-за бесшабашности Элегора, из-за его вечного стремления лезть на рожон… Она только начинала жить, ей исполнилось двадцать, впереди был лоулендский, долгий для человека, срок – лет пятьсот. Красивая, невозможно юная, талантливая актриса. Герцог и не заметил, как привязался к девушке. Вроде бы и не было в Ирилейне ничего особенного, но зацепила актриса какую-то струнку в душе беспутного бога. А теперь все кончилось, она мертва. Да поглотит Межуровнье твою душу, Энтиор!

Элегор подавил стон отчаяния и, оставив в покое шкаф, принялся рыться в книгах, сложенных стопкой на столике рядом. Все, что он читал в последнее время. Вот она – «Магия душ» магистра Лорфа карф Рэвиса, добытая в одном из последних странствий. И все время лежала здесь, пока он, идиот, шарил в шкафу. Молодой бог взял книгу, и взгляд его случайно скользнул по стопке бумаг рядом, придавленных небольшой, в ладошку ребенка, незаконченной скульптуркой Ирилейны. Позавчера он работал в мастерской, а потом пришел сюда – почитать о заклинаниях сохранения. Видно, машинально прихватил «маленькую Ирилейну» с собой. Похоже, эта работа так и останется незаконченной…

Обругав себя за мрачные мысли, юноша вытащил из стопки толстый том в темно-коричневом переплете. Найдя нужную закладку, Элегор начал внимательно читать главу «Воскрешение недавно умершего», с трудом продираясь через заумный текст с замысловатыми метафорами. Такие выкрутасы в пику юноше всегда любила Элия и никогда не упускала случая щегольнуть цитатой-другой в разговоре. Элегор же предпочитал четкие и ясные указания к действию. Осмысливая главу, герцог снова перечитывал ее раз, другой, третий, до тех пор, пока в тексте для него не осталось неясных мест, потом встал и, положив книгу на столик у магической плиты, занялся приготовлениями к великому обряду, время от времени сверяясь с текстом. Почему-то удерживать в памяти смысл прочитанного оказалось трудно.

Элегор перенес девушку на стол – большую магическую плиту гладкого серого мрамора, уложил головой на запад, бережно сложил на груди руки у самого сердца. Вздохнув, резко отвернулся и, подойдя к шкафу с ритуальными предметами, полез в ящичек с волшебным песком. Согласуясь с рецептурой книги, достал три мешочка: красный, белый и желтый, вытащил из другого отделения свечи. Потом герцог направился к невидимому магическому сейфу, встроенному в стену. Приложил ладонь, прошептал отворяющее слово и извлек небольшую шкатулку, расписанную странными черными письменами. Там хранились маленькие зеркала, на которые не были наложены чары защиты. Мешочки, шкатулку, свечи и ритуальный нож герцог перенес на стол рядом с мраморной плитой. Печально посмотрел на мертвую девушку, упрямо тряхнул головой и приступил к выполнению первой части обряда.

Предельно сконцентрировавшись и призвав Силы в свидетели, Элегор потянулся за первым мешочком с белым песком. Зачерпнув горсть, насыпал недрогнувшей рукой круг смерти – шестиконечную звезду. Затем пришла очередь желтого песка. Два пересекающихся квадрата, стороны которых касались лучей звезды – круг вызова. Вслед за ним красным песком юноша нанес восьмиугольник, соединяющий вершины квадратов – круг жизни, лучи которого, пересекая круг вызова, тянулись к кругу смерти. Следом настал черед зеленых восковых свечей с хвоей и малой примесью меда. В узлах силы бог установил маленькие серебряные подсвечники и зажег огонь. Загорелись свечи, в их живом огне замерцал драгоценный песок трех кругов – так, как не сиял в свете шаров.