Отечество без отцов

Ночью вновь прилетели русские самолеты и сбросили бомбы. Несколько местных жителей, в том числе дети, погибли. Шестнадцать человек получили ранения. Кроме того, это стоило жизни пяти лошадям. Наши санитары заняты день и ночь напролет. От бомб никому нет возможности защититься. Там, где они падают, рождается паника. Я удивляюсь, откуда у русских так много самолетов. Вначале мы видели в небе лишь наши машины, но сейчас в воздухе уже больше русских, чем немцев.

Наша рота похоронила первого убитого, тихого уроженца Нижней Саксонии, с которым я был до этого едва ли знаком. Он стоял как раз в том месте, куда упала бомба. Лейтенант Хаммерштайн произнес проникновенную речь. Он сказал, что счастье до этого сопутствовало нам, в других подразделениях потерь было намного больше. Сейчас, когда этот солдат уже мертв, я узнаю, что он был сыном крестьянина из Люнебургской пустоши. Жаль, мы могли бы с ним поговорить о сельской жизни в Восточной Пруссии и в Люнебургской пустоши.

Вечером еще один мертвый солдат: у водителя автомобиля, перевозившего почту, внезапно в дороге случился инфаркт. В России можно погибнуть и таким образом, но мы-то ждем почту.

Годевинд говорит, что мы слишком торопимся одерживать победы, поэтому почта и не поспевает за нами.

Когда нет писем из дома, то я пишу их сам. Должен же человек чем-то заниматься в этой скучной России. Но ничего путного из этой писанины не получается, так как глаза у меня слипаются.

Чувствую себя очень плохо. Болит все тело. Сейчас я лежу, положив ранец под голову, еловые ветки служат мне подстилкой. Думаю о том, какой заботой меня окружили бы сейчас дома. При этом на глаза вновь наворачиваются слезы. Здесь каждый вынужден полагаться на самого себя.

Все проходит мимо, все проходит стороной.

За каждым декабрем вновь следует май…

Припев из шлягера, исполняемого Лале Андерсен

Слишком многое связывало декабрь и май. С одной стороны, это было самое темное время года со снежными заносами, льдом и заморозками, с другой стороны, так начиналась весна, светлая и теплая. То, что придет и такой май, когда война наконец-то лишится всех своих сил, тогда этого никто не предполагал.

Для Ильзы Пуш декабрь начался с того, что ей пришлось сметать снег перед своим магазином. Ночью булыжник мостовой покрылся тонким слоем рыхлого льда. Ильза смела первый привет зимы в сточную канаву и присыпала камни солью (ее было вполне достаточно и без продовольственных карточек), чтобы уважаемые покупатели не поскользнулись перед бакалейной лавкой Пушей.

У Ильзы было достаточно времени, чтобы украсить витрину к Рождеству. Она прикрепила соломенные звезды к верхней части витрины и установила на макушке пирамиды, собранной из консервных банок, красную свечу, как самый изысканный товар мирного времени.

В обед она закрыла магазин на часок и отправилась выпить стаканчик глинтвейна на Принципальмаркт.[25] После этого она немного отдохнула под пристальным взором Аннеты[26] в своей каморке, думая о всякой всячине, но главным образом все же о России.