Отель «Персефона»

Промокнув губы салфеткой, Эрика поднялась и спустилась по ступенькам в благоухающий жимолостью и розами сад. Первыми ей встретились молодожены (а может, просто влюбленная парочка): нордического типа парень и девушка, которые прогуливались по алее, взявшись за руки.

– Уезжайте отсюда! – поравнявшись с ними, сказала Эрика.

– Простите? – недоуменно переспросил парень с сильным акцентом.

– Немедленно уезжайте из отеля. Речь идет о вашей безопасности.

– Что, Клаус? – спросила девушка по-немецки. – Что она говорит?

Парень перевел, и его спутница удивленно распахнула глаза:

– Как мы можем уехать? Наша путевка действительна еще пять дней!

– Администрация вернет вам деньги за неиспользованные дни, – нетерпеливо сказала Эрика. – Уезжайте, если хотите остаться в живых!

– Это из-за отравления пивом? – уточнил парень. – Но ведь никто не умер. Или мы не все знаем?

– Вам никто не скажет правду. Послушайтесь моего совета… пока не стало слишком поздно.

– Кто вы? – нахмурился Клаус.

– Считайте, что я ваш друг, – ответила Эрика и быстро, не оглядываясь, пошла дальше.

Следующей оказалась молодая мама с двумя маленькими детьми. Женщина лежала на шезлонге, наблюдая через солнцезащитные очки за мальчиком и девочкой, которые возились в песочнице. Ее волосы и лицо скрывали поля широкополой шляпы.

Эрика подошла к шезлонгу сзади и громко, с нажимом произнесла:

– Простите!

Женщина едва не подскочила от неожиданности. Резко сев и обернувшись, она раздраженно спросила по-английски:

– В чем дело?

– Это ваши дети, мэм?

– Мои. – женщина сняла очки и удивленно взглянула на Эрику; у нее были темно-карие глаза под широкими дугами черных бровей. – А в чем дело? – повторила она.

– Уезжайте отсюда. Сегодня же. Соберите вещи, возьмите детей и перебирайтесь в другое место.

– Но мы только два дня назад приехали! По какому праву вы нас выгоняете?

– Не выгоняю, а настоятельно советую переехать в другой отель. Вам с детьми грозит опасность!

– Какая опасность?

– Вы знаете, что произошло этим утром в «Персефоне»?

– Нет. – женщина нахмурилась. – Мы все утро провели на пляже. А что случилось?

– Массовое отравление. Пострадало почти два десятка человек. Причина пока не установлена, но я бы на вашем месте не рисковала. В ваши планы явно не входит провести отпуск в больнице, ведь так?

– Я позвоню мужу. – после минутного раздумья сказала женщина. – Он в баре.

Она вынула из пляжной сумки телефон и уже совсем другим тоном добавила:

– Спасибо, что предупредили.

В течение следующего часа Эрика обошла весь парк, сообщая всем, кто встречался на ее пути, ту же информацию и уговаривая людей немедленно покинуть «Персефону». Она старалась быть убедительной, но все же не была уверена, что ее доводы одинаково подействовали на всех постояльцев. Правда, женщины с детьми казались напуганными в достаточной степени, чтобы последовать совету Эрики – во всяком случае, она надеялась, что к вечеру детей в отеле практически не останется.

После парка Эрика спустилась на пляж, но здесь из-за дневной жары, которая как раз достигла пика, почти никого не оказалось, кроме нескольких смельчаков, безрассудно загоравших под палящими лучами солнца. Трое мужчин и две молодые девицы с пирсингом – по виду хиппи, вряд ли когда-либо испытывавшие проблемы с желудком – выслушали Эрику с изрядной долей скепсиса, после чего один из мужчин заявил, что лично он с места не сдвинется – хотя бы на том основании, что на эту чертову путевку он вкалывал весь год и не намерен дарить оплаченный номер какому-нибудь проныре.

– Как угодно. – Эрика пожала плечами. – Не говорите потом, что вас не предупреждали.

Она медленно поднялась по каменистой тропинке и побрела по аллее обратно к отелю. Она устала – устала так сильно, что не могла ни о чем думать. Это была не столько физическая, сколько моральная усталость. Эрика чувствовала себя полностью выжатой, словно пропущенный через соковыжималку лимон. Она представила, как в эту минуту напуганные постояльцы спешно пакуют вещи в своих номерах – и не испытала ни радости, ни удовлетворения от проделанной работы. Уедут всё равно не все. Если повезет, то родители – из числа самых ответственных – хотя бы увезут детей.

Эрика знала, что большинству из тех, кто останется в «Персефоне», суждено погибнуть. Она знала это так же хорошо, как и то, что ход событий, заранее предопределенный, невозможно изменить. Перед ее мысленным взором, как в замедленной съемке, проплыли образы незнакомки в белом платье, обитающих в отеле бесплотных духов и лица людей – испуганные, любопытные, насмешливые, недоверчивые, – которых она пыталась предупредить о надвигающейся беде…

– Кирия Трейси! – кто-то бежал Эрике навстречу, громко выкрикивая ее имя. – Кирия Трейси!

Эрика узнала Кибелу, дежурного администратора. Та подбежала – запыхавшаяся, с потным красным лицом – и выдохнула:

– Пойдемте скорее… У нас там такое!

– Что случилось? – Эрика невольно прибавила шаг. – Кто-то еще отравился?