Отель с привидениями. Деньги миледи

– Что-нибудь насчет моей племянницы? – не унималась мисс Пинк.

Стряхнув размышления, леди Лидьярд обернулась к хозяйке и заговорила, как обычно, напрямик:

– Да, насчет племянницы, мадам. На днях мистер Гардиман был у меня в гостях и видел Изабеллу.

– Вот как! – сказала мисс Пинк, слушавшая с учтивым вниманием, но покамест без малейшего интереса.

– Постойте, это не все, мадам. Мистер Гардиман в полном восторге от Изабеллы – он сам об этом долго распространялся.

Мисс Пинк ждала, вежливо склонив набок голову. Лицо ее не выражало ничего, кроме разве сдержанного удовлетворения. Леди Лидьярд продолжала.

– Вы и я, – сказала она, – ко многому относимся по-разному. Но в одном мы с вами все же сходимся: мы обе искренне желаем Изабелле добра. Вот почему я позволю себе заметить, что, пока Изабелла находится здесь, вам, мисс Пинк, крайне нежелательно поддерживать дружеские связи с вашим ближайшим соседом мистером Гардиманом.

Сознавая лежавшую на ней ответственность, леди Лидьярд незаметно для себя начала говорить и держаться сообразно со своим высоким званием. Мисс Пинк же, заметив перемену, тотчас приписала ее высокомерию гостьи, которая, как ей показалось, желает принизить Изабеллу и одновременно намекнуть на скромное общественное положение ее тетушки.

– Не могу взять в толк, что ваша милость имеет в виду, – холодно сказала она.

Леди Лидьярд, в свою очередь, смотрела на мисс Пинк с нескрываемым изумлением.

– Но я же вам только что объяснила: мистеру Гардиману приглянулась ваша племянница.

– И что в этом удивительного? – возразила мисс Пинк. – Изабелла унаследовала многие достоинства своей покойной матушки, и если мистер Гардиман проявляет к ней интерес – что ж, это только подтверждает его хороший вкус.

От изумления глаза леди Лидьярд раскрывались все шире и шире.

– Дорогуша вы моя! – воскликнула она. – Вам что же, неизвестно, что интерес мужчины – это, как говорится, только цветочки?! Ягодки пойдут, когда он в нее влюбится!

– Я слышала об этом, – сказала мисс Пинк.

– Ах, слышали! – повторила леди Лидьярд. – Ну так я вам скажу, что вы скоро увидите – стоит только мистеру Гардиману добраться до вашей племянницы. Подкараульте их как-нибудь вдвоем, мадам, – полюбуетесь тогда, как он будет ее обхаживать!

– Не усматриваю ничего дурного в том, чтобы мистер Гардиман оказывал Изабелле знаки внимания – в известных пределах, разумеется, и испросив прежде на то моего позволения.

– Нет, эта женщина не в своем уме! – вскричала леди Лидьярд. – Мисс Пинк, неужто вы взаправду допускаете мысль, что Альфред Гардиман намерен жениться на Изабелле – что это вообще возможно?

Такого даже мисс Пинк, при всей ее благовоспитанности, стерпеть не могла. Она с негодованием поднялась.

– Леди Лидьярд, вы понимаете, что прозвучавший вопрос оскорбителен как для моей племянницы, так и лично для меня?

– А вы-то понимаете, кто такой мистер Гардиман?! – вопросом на вопрос отвечала ее милость. – Или вы судите о нем по роду деятельности, которому он из прихоти пожелал себя посвятить? В таком случае знайте, что отец Альфреда Гардимана, согласно книге пэров, один из старейших английских баронов, а мать состоит в родстве, хотя и не кровном, с королевским домом Вюртембергов.

Мисс Пинк стойко приняла эти устрашающие сведения, ни на шаг не отступив от своих первоначальных позиций.

– Девушка из хорошей английской семьи составит достойную партию любому, кто пожелает на ней жениться, – сказала она. – Позвольте вам сообщить, что мать Изабеллы была дочерью священника…

– …а отец – аптекарем в захолустном городишке, – закончила леди Лидьярд.

– Отец Изабеллы, – назидательно сказала мисс Пинк, – занимал почетную должность на благородном поприще врачевания. Изабелла благородная девица в самом полном смысле этого слова; и если вы, леди Лидьярд, намерены мне противоречить, я буду вынуждена просить вас покинуть комнату.

Последние слова произвели на гостью действие, какого мисс Пинк явно не ожидала: они заставили ее милость вспомнить свой ранг. И, как всегда в подобных случаях, леди Лидьярд тотчас поднялась над собственными чудачествами. Теперь она глядела на мисс Пинк со спокойной уверенностью и снисходительностью великосветской дамы.