Отель с привидениями. Деньги миледи

По дороге в Лондон мистер Трой и леди Лидьярд кое о чем договорились. Узнав от своего советника, что расследование зашло в тупик, леди Лидьярд высказала довольно смелое и неожиданное предположение, какими она всегда умела озадачить ближних в неординарных случаях. Ее милости приходилось слышать благоприятные отзывы о необыкновенной находчивости французской полиции, и теперь она предлагала послать за помощью в Париж, посоветовавшись предварительно с ее племянником, мистером Суитсэром.

– В Париже, равно как и в Лондоне, Феликс всех знает, – заметила она. – Свободного времени у него предостаточно, и весьма вероятно, что он сам возьмется для меня похлопотать. На худой конец, подскажет, к кому с этим следует обратиться. Ведь так?

Мистер Трой усомнился, стоит ли привлекать иностранцев к расследованию столь деликатного дела, для которого необходимо совершенное понимание английских нравов и английского характера. Впрочем, невзирая на это незначительное возражение, он согласился, что посоветоваться с племянником ее милости будет нелишне.

– Мистер Суитсэр человек широких взглядов, – сказал он, – и непременно поможет нам увидеть дело по-новому.

И с одобрения адвоката леди Лидьярд написала к племяннику, с тем чтобы они все втроем встретились в ее доме на другой день после поездки к мисс Пинк.

Феликс, который и прежде никогда не приходил вовремя, явился на сей раз даже позднее обычного. Прижимая ладонь ко лбу, он извинялся за опоздание слабым, страдальческим голосом.

– От этой проклятой английской погоды нервы совсем расшатались, – жаловался он. – В Лондоне такая тяжелая атмосфера после опьяняющей парижской легкости, такая кругом грязь и тоска невыносимая! Ваше письмо, тетушка, мне подали прямо в постель. Видели бы вы, что со мною сталось, когда я узнал о пропаже денег! Я упал на подушки да так и лежал на них трупом. Вашей милости надо бы поосторожнее обрушивать подобные новости на людей чувствительных. Но ничего – мой лакей просто золото: живо накапал эфиру на кусочек сахару и подсунул мне. Я сказал: «Альфред (это его так зовут), Альфред, одень меня!» Альфред стал меня одевать, и, верите ли, я чувствовал себя, как в былые дни, когда на меня натягивали первые в жизни штанишки. Скажите, Альфред ничего не забыл? На месте ли подтяжки? Сюртук? Дорогая тетушка! Мистер Трой! Чем помочь вам? Что сказать? Что сделать?

Леди Лидьярд, которую душевные переживания племянника нимало не тронули, кивнула своему поверенному.

– Говорите вы, – сказала она.

– Полагаю, – приступил к делу мистер Трой, – ее милости, так же как и мне, хотелось бы в первую очередь услышать, что вы, мистер Суитсэр, думаете обо всей этой истории.

– Расскажите мне ее еще раз, – попросил Феликс.

Мистер Трой терпеливо повторил все от начала до конца и стал ждать ответа.

– Итак? – сказал Феликс.

– Итак? – сказал мистер Трой. – Вы смотрите на дело свежим глазом. Кто, по-вашему, мог украсть деньги?

– Вы только что упоминали священника – того, кому адресовано было письмо с банкнотой. Как его звали?

– Его преподобие Сэмюэль Брэдсток.

– Вы просите назвать имя человека, которого я подозреваю?

– Да, – подтвердил мистер Трой.

– Я подозреваю его преподобие Сэмюэля Брэдстока.

– Если ты явился поупражняться в глупых остротах, – вмешалась леди Лидьярд, – отправляйся лучше обратно в постель. Тебя просят высказаться серьезно.

– Я высказываюсь совершенно серьезно, – спокойно возразил Феликс. – Вашей милости, вероятно, неведом первый принцип, которого надлежит придерживаться при расследовании любого преступления. Я бы назвал его принципом всестороннего охвата. Будем рассуждать логически. Можем ли мы подозревать в совершении кражи кого-либо из прислуги? Нет. Приемную дочь вашей милости? По внешним признакам – да; но вы, разумеется, слишком хорошо ее знаете, чтобы полагаться на внешние признаки. Подозреваете ли вы Моуди? Нет. Мистера Гардимана, который в это время оказался у вас в гостях? Смехотворная мысль. Но в тот же самый час в доме находился и ваш покорный слуга. Может быть, вы подозреваете меня? Опять смехотворная мысль – вот именно! Что ж, подведем итоги. Слуги, приемная дочь, Моуди, Гардиман, Суитсэр – вне подозрений. Кто остается? Его преподобие Сэмюэль Брэдсток.

Убедительная демонстрация принципа всестороннего охвата не произвела на леди Лидьярд никакого впечатления.

– Мы зря теряем время, – резко сказала она. – Ты не хуже меня понимаешь, что городишь чепуху.

– Отнюдь, – возразил Феликс. – Среди людей более или менее приличных профессий никто так не озабочен постоянным добыванием денег, как священники. Право, святые отцы ничем не гнушаются! Ну кто еще, скажите, вечно требует от вас денег? Кто сует вам под нос мешок для пожертвований? Кто рассылает своих людей по домам выклянчивать по нескольку шиллингов под видом пасхальных сборов? Священники, ваша милость. Брэдсток и есть священник. По-моему, все вполне логично. Попробуйте-ка меня разубедить!

Мистер Трой уже собрался было его разубеждать, но леди Лидьярд благоразумно вмешалась.