Отель 'Трансильвания'

После третьей попытки она заметила, что левый край щита, к которому ее привязали, слегка подается. С мрачной решимостью она сосредоточила все усилия на том, чтобы расшатать подавшуюся доску. Эшил Кресси пинком отшвырнул Шатороза, потом ударил де Ле Радо коленом в лицо. Вскинув над головой тяжелый железный ящик, он с безумным хохотом крикнул:

- Ты никому не достанешься, кроме меня!

Крик, несомненно, был адресован маркизу, после чего череп несчастного смяло в лепешку обрушившимся сверху железом, и Робер де Монталье окончил свой жизненный путь.

Сен-Себастьян мрачно кивнул.

- Отлично, Эшил. Полдела сделано. Он взглянул на Сен-Жермена и указал на него рукой.

- Я хочу, чтобы прикончили и его.

И снова круг сатанистов начал сжиматься, но граф сохранял абсолютную невозмутимость, увертываясь от факелов, которыми все еще продолжал орудовать Жуанпор.

- Не давайте ему дергаться, и я его подпалю!

Гибель отца вновь ввергла Мадлен в состояние транса, но этот крик заставил ее встрепенуться. Сен-Жермену грозит опасность! Он ведь беспомощен перед огнем! Стоило ли проживать столь долгую жизнь, чтобы погибнуть так глупо? Девушку потрясла эта мысль, и она с новыми силами возобновила попытки освободиться.

Сен-Жермен отступал в угол, уходя от роняющих искры огней, но его ретирада была всего лишь маневром. Когда его плечи коснулись стены, он внезапно бросился на пол и покатился к врагу. Проскользнув у противника между ног, граф толкнул его под колени и покатился дальше, а Жуанпор стал падать и всей своей тяжестью навалился на факелы, издавшие отвратительное шипение, один из них острым концом проткнул ему бок. Яркое пламя охватило края шелкового облачения, раздался пронзительный вопль.

- Мадлен! - шепнул Сен-Жермен, вставая.- Мадлен!

- Сен-Жермен! - она заторопилась, освобождаясь от пут.

- Вы способны самостоятельно передвигаться? - спросил он, не спуская глаз с членов круга, которые вновь начинали подбираться к нему. Однако теперь перемещения их были весьма вялыми и скорей походили на имитацию наступления, чем на решительную атаку.

- Думаю, да.

- Соберите все силы. Вам надо отсюда уйти.

Граф ударил кулаком по щиту в том месте, где путы еще держались,- и дерево раскололось. Он поспешно снял с себя ладанку и надел ее на шею Мадлен.

- Вот дарохранительница. Они к ней не притронутся.

- Но что будет с вами? - встрепенулась она. Граф нетерпеливым жестом отмел ее возражения.

- За нами в маленькой нише есть дверь. Она ведет в подвалы отеля. Оттуда по лестнице можно выбраться к черному ходу. Уходите, Мадлен.

- А вы?

Сен-Жермен посмотрел на нее, и на мгновение его темные глаза потеплели.

- Я никуда не денусь и скоро приду. Даю вам в том слово.

- Но Сен-Жермен,- пролепетала она, дрожа всем телом, и вдруг ощутила, что на ней нет ни нитки одежды, но это ничуть не смутило ее.

Он сделал губами движение, словно бы посылая ей поцелуй.

- Ступайте.

Голос графа звучал еще мягко, но во взгляде его уже прорезалась сталь. Он обернулся к подступающим все ближе врагам. Помедлив всего лишь мгновение, Сен-Жермен кинулся к ним.

Сатанисты испуганно отшатнулись, Эшил Кресси взвизгнул.

Мадлен, спотыкаясь, побрела на предательски непослушных ногах вглубь часовни. В нише было темно, и обнаружить заветную дверцу не удавалось. Девушка ощупью металась туда-сюда, придерживаясь за стенку. В ней нарастал испуг.

За ее спиной происходило нечто невероятное. Впервые за время схватки граф продемонстрировал нападающим свою исполинскую силу. Будучи человеком худощавым и невысоким, он поднял грузного Эшила в воздух, взяв того наперевес, словно бревно, и этим импровизированным тараном двинул Боврэ в лицо. Ошеломленный барон отлетел к стене. Эшил пронзительно завизжал. Граф вскинул его над головой и с размаху ударил об пол. Визг оборвался, что-то чавкнуло, Эшил затих.

- Поберегите себя, олухи! - проревел Сен-Себастьян. Сатанисты охотно повиновались. После всего случившегося их боевой дух улетучился. Они прятались друг за друга, плохо соображая, что им теперь предпринять.

Мадлен, продолжавшая бесплодные поиски, от ужаса и бессилия уже готова была разрыдаться, когда рядом послышался тихий скрип и непроглядный мрак рассекла световая полоска. Через мгновение дверь отворилась. На пороге стояли Роджер и Беверли Саттин.

- Слава Богу! - выдохнула Мадлен, падая в объятия англичанина.

В часовне воцарилась мертвая тишина, прерываемая только негромким еканьем, исходившим от тела Эшила де Кресси.

- Хозяин,- невозмутимо сказал Роджер,- думаю, ваша карета уже готова.

- Спасибо, Роджер,- ответил Сен-Жермен, восстанавливая дыхание, ибо беспутный муженек злополучной Люсьен оказался все-таки тяжеленек.- У меня еще есть тут кое-какие дела.

Роджер поклонился, потом показал пальцем на валявшегося в стороне Жуанпора:

- Тот господин, у которого загорелась одежда, он, кажется, устроил пожар.

Действительно, огромная груда скамеек, наваленных возле хода, ведущего в катакомбы, уже занялась, и пламя веером расходилось по обшитым деревом стенам. Головы всех находившихся в часовне мужчин повернулись к огню.